Магия чувственных представлений. Развитие неординарных способностей

Отличие лайа-йоги (лайа — растворение, санскр..) от хатха-йоги только в акцентах, а потому первую можно рассматривать как логическое продолжение второй. Лайа-йога меньшее внимание уделяет асанам с очистительными процедурами и большее — пранаяме в сочетании с мудрами, бандхами и специфическими визуализациями. Главная задача этой йоги — пробуждение и подъём кундалини, а потому её и называют иногда кундалини-йогой.

Наконец, раджа-йога целиком сосредоточена на ступенях внутреннего опыта — дхарана и дхьяна с последующим достижением самадхи. (Эти три ступени вместе, плавно перетекающие одна в другую, называются самаямой.)

Вероятно, вам приходилось встречаться и с другими названиями йог, не относящихся к индуистскому тантризму. Например, имеются ещё бхакти-йога, крийа-йога, джнани-йога и пр. Первая — йога почитания, поклонения, преданности личному божеству, развивая которую, подвижник избавляется от своего эго. В крийа-йоге акцент сделан на различных видах очищения, физического, умственного, эмоционального и духовного. Что же до джнани-йоги (йога ума, йога познания), то здесь во главе угла — весьма рациональный принцип: сформировать в своём сознании некоего бесстрастного наблюдателя, который способен анализировать всё, что в сознании происходит, отвергая поочерёдно все иллюзии и добираясь таким образом до первоисточника самого сознания. В этом смысле буддийское направление чань, например, является своеобразной формой джнани-йоги с откровенным «китайским» ароматом, если можно так сказать.

Наконец, слово «йога» нередко добавляется к каким-то разделам восточной мистики более частного характера — просто для того, чтобы подчеркнуть их важное значение. В источниках вы можете, например, встретить выражение «янтра-йога», но это вовсе не значит, что речь идёт о какой-то разновидности аштанга-йоги.

Этим кратким обзором я и закончу главу, чтобы в следующей вплотную заняться некоторыми вопросами, которые у большинства из нас прямым образом ассоциируются со словом «магия».

Глава 5. Тоннель, экран и магический учитель

Обычно люди мало задумываются над тем, насколько их восприятие реальности зависимо от той модели, в которую они же сами заранее эту реальность «упаковывают» — поначалу сознательно, а потом и на подсознательном уровне, — и даже от самой терминологии, которая используется в выбранной ими модели. Дело в том, что для осмысленного восприятия мира или отдельных его фрагментов нам необходимо какое-то описание, то есть модель. А описание требует слов и специальных обозначений, то есть терминологии. Причём само по себе слово является лишь символом, указывающим на некое явление, но в рамках модели имеет подчас решающее значение, подменяя для нас само явление. Об этом печальном обстоятельстве нам толкуют практически все вероучения и мистические традиции. К примеру, в индуистских текстах мы то и дело натыкаемся на такую аллегорию: «Не следует принимать палец, указывающий на луну, за саму луну», но, как правило, не придаём особого значения этому важному наставлению.

Весьма основательно берутся за данную проблему толтеки, прорабатывая её в рамках своей теории о социализации человека разумного. Но при этом создают собственные модели и термины, которые «работают» в нашем сознании точно так же, как и все прочие абстракции. Взять хотя бы те же энергетические «волокна» и человеческую «точку сборки». Едва услышав о таких вещах, мы начинаем как-то их себе умозрительно представлять — разумеется, в соответствии с нашим личным опытом, богатством фантазии и степенью интереса к самому учению толтеков. В итоге то, что из этого у нас обычно получается, вряд ли можно назвать реальным познанием чего бы то ни было, и, уж, никак не учения толтеков как такового.

Следует заметить, что и современная психология не обходит стороной проблему неадекватности нашего слова тому, что оно призвано выразить. Например, в системе нейро-лингвистического программирования (НЛП) важное место занимает вопрос так называемой обобщённости всех человеческих слов и понятий, которые в этом отношении отличаются одно от другого только степенью этой обобщённости. Возьмём для примера весьма, казалось бы, конкретное качественное прилагательное «зелёный». Даже оно допускает множество вариаций при восприятии, поскольку существует немало оттенков зелёного цвета, а также степеней его интенсивности. И не только поэтому. У всякого из нас имеются какие-то личные ассоциации, которые могут быть связаны как с названным цветом, так и с самим словом «зелёный». Водитель, к примеру, услышав его, непременно вспомнит о зелёном сигнале светофора. Понимаете? А, уж, такие глобальные обобщения как «мир», «любовь», «доброта», «космос», да хотя бы то же слово «магия» могут восприниматься нами не просто в различных вариациях, но даже с разными знаками эмоциональной окраски.

Вон, наш министр обороны употребил недавно в публичном выступлении слово «шаман» в неподходящем контексте и нарвался на скандал...