Магия чувственных представлений. Развитие неординарных способностей

С буддизмом же дело обстояло куда сложней и драматичней, — во всяком случае, для России. Напомню вам, что в конце девятнадцатого — начале двадцатого веков уже почти тысячелетие продолжался так называемый тибетский период буддизма. Это значит, что в самой Индии, исторической родине этого мирового вероучения, буддизм угасал. Он, кстати, сохранился нынче в основном лишь на юге страны, причём в так называемых «примитивных» формах (автор не согласен с данным термином, введённым западными буддологами) Малой колесницы (хинаяны). Великая же буддийская колесница (махаяна), перевалив через гималайские горные цепи, утвердилась и расцвела в Тибете и Монголии, а также — в особых своих дальневосточных формах (чань, цзэн, дхиен) — в Китае, Японии, Корее. Конечно, нас, в первую очередь, интересуют тибетские традиции буддизма, махаяны, особенно ваджраяны («Алмазная колесница»), исповедующей концепцию прямого пути и выработавшей для её реализации весьма мощные психо-мистические практики. Но вот, именно в буддийский Тибет западный мир очень долго доступа не имел, а потому и не мог составить мало-мальски правильное представление о мистических культах, бытующих в Стране снегов. Первым европейцем, которому удалось совершить не просто экскурсию в таинственный край магов и колдунов — что само по себе было нелёгким предприятием; чете Рерихов, например, сие оказалось не под силу, — но буквально стать тибетским ламой, вернее, джецунмой (джецунма — «высокочтимая», «преподобная»; обращение к женщине, достигшей больших успехов в практике ламаизма; тиб.), была француженка бельгийского происхождения госпожа Александра Дэвид-Нель. Результатом её четырнадцатилетнего пребывания в Стране снегов явился ряд трудов, выходивших один за другим во второй половине двадцатых годов — вначале на французском, а вскоре переведённых на английский и другие языки. Среди них наиболее популярна, пожалуй, книга «Магия и тайны Тибета» (на русском языке она выходила под названиями «Среди магов и мистиков Тибета», а также «Мистики и маги Тибета»).

Коротко расскажу историю русского перевода этой книги, которая сама по себе представляет определённый интерес. В семидесятые годы «Магию и тайны Тибета» перевёл — буквально на моих глазах — с английского на русский один весьма компетентный буддолог. Назову его господином Б. Этот господин владел тибетским, бурятским и английским (но не французским), а потому и воспользовался для создания русской версии работы её английским переводом, выполненным где-то в конце двадцатых — начале тридцатых годов. В ту пору за окном стоял развитой социализм, и господин Б. не мог рассчитывать на то, что его труд увидит свет официальным путём. А потому он не стал особенно прорабатывать детали перевода, — должен заметить, весьма существенные, поскольку книга была насыщена тибетскими терминами. В общем, при их передаче переводчику приходилось расшифровывать французскую аллитерацию тибетских слов и выражений, а до более-менее точной русской их транскрипции руки у него в ту пору не дошли. В итоге в «самиздатовскую» сеть был запущен труд Дэвид-Нель под названием «Среди магов и мистиков Тибета».

Наконец, сменилась эпоха, настали благословенные девяностые, когда в России вдруг разрешили печатать даже то, что нигде больше не издавалось. В девяносто первом с благословения одного крупного питерского издательства мы с господином Б. начали спешно приводить первоначальный текст перевода в надлежащий вид, но всё же опоздали. Книга вышла в Москве огромными тиражами, а в её тексте — несмотря на прямое указание на то, что сие есть перевод с французского — сохранились те же самые неточности, что некогда сознательно оставил в рукописи господин Б. Делайте выводы.

В первой половине пятидесятых годов произошла цепь взаимосвязанных событий, приведшая к аннексии Тибета Китаем. Его святейшество Далай-лама XIV, в ту пору ещё молодой человек, совершил беспримерный переход через Гималаи в Индию, а следом за ним Страну снегов покинуло не менее ста тысяч тибетцев. В итоге же этот весьма печальный для тибетской культуры виток истории явился для европейцев своеобразным актом озарения, который им эту самую культуру и открыл. Компетентные ламы разбрелись по белу свету (с благословения Его Святейшества), теперь уже открыто проповедуя свои некогда тайные доктрины.