Магия демонов и мартини (ЛП)

Он еще дышал, но едва. В его легких было больше крови, чем воздуха. Он еще раз с дрожью вдохнул. Его веки трепетали, но видно было только белки глаз. И они закрылись.

Он долго не двигался. Не дышал. А потом его глаза открылись, и оба были алыми, почти черными в центре. Два круга адской магмы.

Стало холодно. Лед покрыл все вокруг. Жар покинул мое тело с дрожащей волной, и я отклонилась, рухнула попой на обломки на полу. Мое тело содрогалось. Свет пропал, и только сияющие глаза Эзры, полные силы демона, существовали во тьме.

Алая сила вспыхнула, руны появились на его груди. Линии разошлись от них, погрузились в его тело. Круг ожил под ним, полный рун. Я отодвигалась от сияния.

Алый свет стал ярче, пылал внутри черным. Его красные глаза были большими, глядели, но на лице была сосредоточенность.

Он заговорил, голос был низким и хриплым рычанием. Слова были то громче, то тише, лились потоком, и я узнала напев заклинания. Магия, которую он призвал, стала ярче, впитывалась, словно вода утекала в сливное отверстие, в раны на груди.

Эзра выгнулся у колонны, ладони сжались, он скалился от агонии. Он содрогался, сила впитывалась в тело. Охнув, он обмяк, голова склонилась вперед, руки обвисли по бокам. Холод стал слабее, и покров неестественной тьмы пропал, позволяя тусклому свету артефакта с мезонина озарить зал.

— Эзра? — прошептала я.

Таинственные чары пропали, как и раны на груди. Три следа от когтей демона уже не кровоточили. Они уже не выглядели как дыры.

— Эзра? — снова попробовала я.

Он не реагировал, грудь медленно вздымалась и опадала. Едва надеясь, я подобралась ближе. Под пятнами крови глубокие раны стали тремя неровными шрамами.

Дрожа от холода, я робко убрала окровавленные обрывки ткани с его груди. Не только грудь была целой, но и другие порезы зажили, оставив тусклые шрамы, а синяки пропали на бронзовой коже.

Я потрясенно коснулась нового шрама. Скорость исцеления была выше того, что могли сделать целители «Вороны и молота». Я посмотрела на старые шрамы на его боку и животе и отодвинулась.

В меня снова впилось что-то твердое. Я сунула руку под себя, искала обломок, чтобы отбросить его.

Грудь Эзры поднялась от глубокого вдоха. Плечи расправились, спина выпрямилась, и он поднял голову. Его глаза открылись, и они сияли как алый огонь.

Мои пустые легкие застыли. Он скользнул взглядом по залу, отметил тело Фентона, потом Берка, задержался на амулете демона в ярде от его. Он посмотрел на меня. Мои пальцы сомкнулись на маленьком предмете, на котором я сидела.

Демон в Эзре улыбнулся. Алая сила окутала его ладони, побежала по рукам венами.

Он бросился ко мне.

Я взмахнула рукой и прижала рубин к его лицу.

— Ori decidas!

Крик сорвался с моих губ, его когти летели к моему горлу. Он обмяк от чар. Я прижимала кристалл к его лицу, и он упал на пол, конечности растянулись, тело было неподвижным.

Я задыхалась, ослабела от ужаса. Свободной рукой я осторожно коснулась шеи. Порезы жгло, они кровоточили, но не булькали, так что раны не были глубокими. Почему все сегодня лезли к моему горлу?

Под моей ладонью сиял рубин у его щеки. Когда-то до раздражения мудрый друид сказал мне, что мир был полон таинственных сил, которые могли быть и не быть разумными. Если те силы могли влиять на жалкую жизнь человека, я была в долгу перед ними. Или мне очень повезло, что я нашла чары падения, которые упали при борьбе с Фентоном, когда нуждалась в них больше всего.

Удерживая артефакт на месте, я посмотрела в глаза Эзры.

На меня смотрел его демон. Даже без алых глаз я бы поняла, что это был не Эзра. Он никогда не смотрел на меня с таким презрением. На его лице никогда не было кровожадности и ярости. В этом жестоком монстре не было ничего от Эзры.

Я вспомнила слова Кая, его невольное предупреждение: «Пришлось сильно его ударить. Если Эзра без сознания, а демон — нет…».

Эзра пытался меня предупредить. Просил бежать не от побежденных врагов, а от него.

Демон изогнул губы Эзры в холодной насмешливой улыбке.

— На твоем лице такое отвращение, пайилас.

Я поежилась. Эзра так не звучал, этот голос был слишком низким, рычащим. Слова звучали со странным акцентом.

— Заткнись, — сказала я демону, гордясь тем, что голос не дрогнул. — Ты не должен говорить, особенно ртом Эзры.

Тихий шипящий смех.

— Это мое тело. Он скоро отдаст его мне.

Я пыталась игнорировать демона, но при виде чудища за знакомым лицом Эзры что-то во мне с болью сжалось.

— Они тебе не сказали.

— Что не сказали? — я не удержалась.

— Его судьба, — дразнил демон. Сияющая сила в глазах была уже не такой яркой, как раньше. — Он мой. Его тело и душа.

Мое горло сжалось. Я прижала кристалл к его щеке сильнее.

— Но ты можешь его спасти, — глаза снова вспыхнули. — Дай мне имайлат виш Валъира, и он будет свободен.

Я посмотрела на темный амулет в трех футах от меня на полу.

— Не хочешь спасти его, пайилас талук? — еще один смех с шипением вырвался из горла Эзры. Блеск в глазах быстро угасал. Лицо теряло эмоции. — Иначе он будет моим.