Магия, детектив, принцесса

      Василиса кивнула, поднялась на ноги, и скрылась в избушке. Скоро оттуда раздались сопение, глухие ругательства и что-то упало, разбившись и вызвав новый взрыв негодования. Процесс пошёл.

      - Арн, давай определимся, итак, что изменилось в моих умениях? Магия на прежнем уровне?

      - На прежнем. Ты силён, как и прежде. Твои проходы для магической энергии чисты и расширены.

      - Моё физическое состояние?

      - У тебя заторможенность мыслей, но она наблюдалась и раньше - часть мощности твоего мозга занимал я, так что считай, что ты думал половинкой своего мозга. Извини. Впрочем - я не виноват, ты сам упал на артефакт, я же тебя не толкал? Зато дал тебе способности к трансформации.

      - Они остались, эти способности?

      - Хмм...в общем-то да. Но на какое время - не знаю. Пока я не исчезну. Я же всё-таки просто эхо прежнего Арна. А возможно - способность останется и тогда, когда я в тебе растворюсь.

      - Способность вызывать духов?

      - Вызывать - можем. Но приказать им передвигать физические предметы - нет. И вызвать теперь ты можешь только специальным заклинанием некромантов. Ты его пока не знаешь. Этим заклинанием поднимаются не только падшие души, но и все призраки, в пределах десяти метров вокруг тебя. Это тоже недурно. Это заклинание я забил тебе в мозг, и когда ты захочешь - можешь им воспользоваться. Как возникнет желание. Как я уже сказал - падшие души подчиняются только грифону, а грифона теперь в тебе нет, так что заставить их носить тебя или ломать для тебя двери - больше не сможешь. Увы. Но поговорить с ними, получить информацию - это запросто. Они ответят на все твои вопросы. Тут ещё куча всяких заклинаний - сотая часть от того, что я знал, будучи настоящим Арном. Все они будут твоими, когда я растворюсь в тебе, стану частью твоей сущности. Кстати - способность перемещаться в пространстве между мирами у тебя останется, пока жив твой мозг. Но только тогда, когда я умру. Мои знания растворятся в тебе и закрепятся в мозгу. Не бойся, это произойдёт скоро. Я чувствую, как растворяюсь в твоей сущности. Мне очень трудно сдерживать расползающуюся личность, очень трудно. Сдерживаюсь из последних сил. Что не говори, но пожить хочется...очень хочется. Хотя я и понимаю - что я - теперь не я. И ещё вот что - когда я умру, знания проявятся не сразу, не ожидай мгновенного результата. Они будут проявляться постепенно, по мере необходимости и желания. Жаль, что я не успел передать тебе ничего - столько знаний было накоплено за тысячи лет, и всё впустую. Жаль...

      - Я что-то должен сказать? Посочувствовать? Я сочувствую. Если можешь - останься, будем жить вместе. Я не жадный.

      - Нет уж - грустно пошутил грифон-два, опять будешь переживать за то, что я подгляжу ваши сексуальные игрища. Похоже всё-таки пора мне. Теряю рассудок. Ну что же, Вася, ты был не самым худшим товарищем. Жаль, что наше знакомство так быстро закончилось. Ты хороший мальчишка, добрый и весёлый. Живи, Васька!

      Голос грифона затих, как будто исчезнув в глубинах телефонной трубки, оставив лишь 'белый шум' и волну лёгкой дурноты, которая охватила меня.

      Меня стало подташнивать, а голова резко заболела, будто я весь день пытался решать математические уравнения, которые ненавидел лютой ненавистью. Откинувшись назад, улёгся на травке, вглядываясь в синее небо, по которому, как маленькие парусники, неслись пушистые облачка.

      Погода была великолепной, просто-таки курортной. Сейчас бы лежать на песочке, на берегу моря, рядом с Василисой, а не на чужой траве, в чужом мире, возле чужого дома.

      С этими мыслями глаза мои закрылись и незаметно для себя я задремал. Во сне я снова летал, теперь зная, кем являюсь на самом деле - могучим грифоном, царём миров, средоточием мудрости, силы и справедливости

      Разрушил мои мечты голос Василисы, ворвавшийся в мои уши, как полицейская сирена:

      - Вась, ну хватит дрыхнуть! Он валяется, а я тут с голоду помираю! Иди, разожги эту чёртову печку, если можешь!

      - Я всё могу! - хмыкнул 'почти грифон', и тихо чертыхаясь пошёл к очагу. На нём стоял котёл, а в котле набросаны куски сушёного мяса, какие-то коренья, кучка лаврового листа и несколько стаканов пшена. Эту неудобоваримую смесь покрывал слой воды, совершенно недостаточный, чтобы превратиться в нормальный суп или кашу.

      Я укоризненно посмотрел на Василису, смущённо пожавшую плечами, и спросил:

      - Ты вообще когда-нибудь готовила обед?

      - Конечно - нет! - раздражённо ответила жена, и я понял - моя любовь имеет свои недостатки, увы...

      Вздохнув, стащил котёл с очага и начал заниматься приготовлением пищи.

      Готовить я умел, и даже неплохо. Если бы не захотел стать полицейским, то вероятно, стал бы поваром. Мама всегда говорила, что у меня талант, я кулинар от бога. Ну что же - мужчина всё должен уметь - и стрелять, и пускать файрболлы, и приготовить обед себе и своей неприспособленной к жизни возлюбленной.