Магия дружбы

Во второй раз выдворять тетку пришлось уже вдвоем: Шадек тащил ее под левый мясистый локоть, Эррен – под правый. Дочка, к счастью, следовала за мамой сама, жалобно хлюпая носом. Каль, в какой-то вздох вывернувшись непонятно откуда, распахнул перед процессией входную дверь. Снаружи еще долго были слышны крики, в которых угадывалось «Ой вы, люди добрые, послушайте и скажите».

Помимо подобных редких встрясок не происходило ничего. И Шадек, хотя и настроившийся наслаждаться бездельем, томился и маялся.

Быть может, если бы Бивилка не сказала о призорцах, если бы маги не решили, что могут их найти, если бы не начали действовать, – возможно, тогда Шадек в самом деле смог бы отдыхать и лениться без зазрений совести. А так – словно мерзкий тонкий голосок донимал его, ядовито вопрошая: «Что, сдался, маг? Не осилил задачки?»

Потому много дней спустя, когда по селу поднялся переполох, Шадек выкатился к общинному колодцу в числе первых, на ходу натягивая куртку и без конца притопывая ногой, на которую отчего-то никак не налезал сапог.

– Весь дом! Все подворье!

Агын, и без того высоченный, вскарабкался на слежавшуюся снежную глыбу. Вокруг него быстро нарастало кольцо взволнованных жителей Фонка.

О чем орали на улицах – никто толком не понял. Вроде как убили кого? Вроде как целое семейство?

– Все как есть! – грянул орк. Из его рта густыми клубами вылетал пар, тут же рассеивался под рывками ветра. – И люди там же!

Сбоку от Шадека выкрутилась из толпы Бивилка. Маг, не глядя, перехватил ее за плечи, поставил перед собой: со всех сторон ощутимо напирали.

Агын обвел собравшихся выпученными глазами и наконец объяснил:

– Подворье кожемяки Вражки все целиком в каменную глыбу заковало!

* * *

Летом ортайское небо было густо-синим. Осенью – сизым. Зимой – грязно-белым. Ближе к весне, когда уже ощущалось ее приближение, небо начинало сереть, а только сугробы сходили, наливалось бледной голубизной, которая сгущалась к приближению лета и уже в первые его дни выливалась васильковой синью.

Нынче до весны было еще далеко, и небо оставалось белым. Казалось, оно начинается прямо над сугробами, и невозможно понять, где заканчивается эта застиранная белизна: то ли прямо над головой, то ли так высоко, что выше – один лишь порог Божинин.

Каменная глыба, заключившая внутри себя подворье кожемяки, почти не отличалась цветом от зимнего неба. Светло-серая, с подернутой рябью поверхностью, как будто примятой порывистым восточным ветром.

Шадек безо всякого воодушевления оглядел громадину, кисло скривился и обернулся к Бивилке. Само собой получилось так, что маги вместе с Агыном оказались впереди толпы, топавшей к дому Вражки, и жители Фонка держались от них на почтительном расстоянии. Эррен завернул домой еще от колодца, неохотно согласившись, что маги непременно должны взглянуть на непонятное.

Бивилка, в отличие от Шадека, изучала глыбу заинтересованно, как неожиданную и любопытную школьную задачу. Поглядела, наклонив голову к плечу, затем подошла, пригнулась, присмотрелась. Легонько потерла глыбу кончиками пальцев. Потом положила на нее покрасневшие ладошки и погладила. Склонила голову к другому плечу.

– За кирки браться надо, – заявил из толпы длиннобородый гном и переступил с ноги на ногу, – браться да откалывать понемногу. Авось до весны и разберем. Или девка там чего-нибудь умного начесала? Узнала чего?

Из толпы раздались хеканья и смешки.

– Кремнистый песчаник, – слегка повернув голову, четко произнесла магичка. – Телепортирован без почвенных долей, хотя на нижней части есть остатки земли. Имеет следы продолжительного магического воздействия.

Голос Бивилки звенел, и в нем отчетливо угадывался вызов.

– Это означает, – повышая голос, продолжала магичка, – что глыба была перемещена без природного своего основания. То есть ее могли не сбросить единым куском, а создать подобие пещеры, накрыв подворье куполом. Получается, что семейство вашего кожемяки на сей вздох может быть живым и невредимым. Начнете ковырять эту глыбу кирками – провозитесь много дней, спасти людей не успеете.

Даже под мешковатой теплой курткой было видно, как развернулись плечи девушки и выпрямилась струной спина. Магичка будто бы даже стала выше ростом.

– Поэтому лучше будет разобрать ее при помощи магии. А кирками можете почесать себе сами знаете что. Может, чего умного начешете.

Жители Фонка стояли, опустив глаза. Шадек вдруг понял, что чувствовали обитатели безымянных деревенек, когда Бивилка, приезжая в очередное поселение, заканчивала убеждать их в своем мастерстве. Ослами они себя чувствовали, вот что.

Агын, впрочем, выглядел спокойным. Гораздо спокойнее, чем был у колодца. Подошел поближе, тоже зачем-то потрогал камень.

– Значит, можно убрать это безобразие магическим способом? – уточнил он.

– Тьфу и растереть, – буркнула девушка.

– Растирайте, – вежливо одобрил орк и обернулся к сельчанам. – А вам, бесценные, советую отойти подальше. Шажков еще на десять.