Окрестные дворы оказались изрядно разорены, но ничего удивительного в этом не было. Жить близ Ротонды наверняка стало опасно и до крайности беспокойно еще года три назад, если не больше. Все, кто мог куда-нибудь деться, переехал, кто-то погиб, так что множество квартир опустело. Решетки, защищавшие въезд и проход во дворы, выломали, после чего никто не стал их восстанавливать, так что, пожалуй, половину дворов теперь вполне можно было пройти насквозь.
Она в задумчивости пересекла один из дворов, нырнула под арку следующего и, миновав потрепанную, но, кажется, еще целую машину, подошла к двери подъезда. Дверь была сравнительно новая, железная, свежепокрашенная и выделялась столь же назойливо, как могла бы бросаться в глаза драгоценная брошь, приколотая на лохмотья. Курсантка в задумчивости оглядела новодел сверху донизу, потрогала ручку, потянула на себя. Судя по всему, если заказать приличного вида дверь в мастерской еще можно было, то своими руками сляпать действующий кодовый замок или тем более домофон – маловероятно.
В подъезде оказалось очень чисто, хотя и непритязательно. Когда-то крашенные светлой краской стены не носили никаких признаков граффити, ступени и пролеты были вымыты, в воздухе стоял запах влажного камня и холодной затхлости. А еще – старой краски на пыльных оконных рамах.
Места здесь в подъезде и на любом этаже было предостаточно. Можно было, пожалуй, даже лошадь или корову без проблем завести на самый верх, а там и, пожалуй, затолкать в квартиру. Высота потолков здесь радовала, обитателям наверняка не приходилось огибать головами люстры. Тишина, царившая на лестнице, подтолкнула Кайндел позавидовать толщине и несокрушимости местных стен. В учебном центре ей приходилось жить в коттеджике со стенками в одну доску, сквозь которые хорошо был слышен храп Ильи. На подземных базах дела со звукоизоляцией обстояли чуть лучше, но тоже не фонтан.
Она поднялась на пролет между вторым и третьим этажом, единственный, где не имелось ни одного окошка во двор, только глухая стена, покрутилась там и стала подниматься выше.
Внизу бухнула входная дверь, и девушка, помедлив, ловко втиснулась между двух ложных колонн (а может, выступов, скрывавших в себе какие-нибудь коммуникации – об этом знали только ЖЭК и местные сантехники с электриками). Она и сама едва понимала, чего ожидает, однако решила посмотреть, кто это идет – жильцы, или кто-то посторонний.
Двое молодых людей, судя по звуку шагов и голосам, поднимались, не торопясь, очень спокойно. Остановились на лестничном пролете между вторым и третьим этажами. С того места, где замерла в неподвижности Кайндел, был виден только один из них – парень в костюме то ли белом, то ли светло-сером. Второй – вернее, вторая, судя по голосу – хуже. Фигуру девушки заслонял край стены и перила, зато голос был слышен хорошо.
– Ну что, спокойно все? – спросила она.
– Ты же видишь, – раздраженно отозвался он. Хрустнули спички – судя по всему, парень прикурил сигарету или трубку.
– Не крысся. Положено…
– Так иди и посмотри сама. Нечего меня гонять, если у тебя паранойя.
– Не курил бы ты тут, а? – неодобрительно произнесла девица. Магией пахнуло так сильно, что девушка едва удержалась от острого желания защитить себя чем-нибудь твердокаменным. Но это было бы равнозначно восклицанию: «А я тут подсматриваю!»
– Отстань. Там внутри хорошая вентиляция.
«Внутри?» – удивилась курсантка и потихоньку высунула нос из-за ложной колонны. На глухой крашеной стене, перед которой стояли эти двое, видимый обычным зрением, отпечатался полукруг наподобие арки. Внутренняя часть его слегка мерцала, переливаясь, будто кусок перламутра. Потом слегка потемнела, и двое чужаков шагнули внутрь.
И пропали.
Не раздумывая, Кайндел кинулась по лестнице вниз, стараясь не грохотать, и сама влетела в темнеющий полукруг. Уже подбегая к нему, она оправдала себя тем соображением, что если по ту сторону таинственного прохода имеется засада, то ее вполне себе хватит на несколько минут боя, а там, глядишь, подоспеют друзья. В конце концов, самое главное – убедиться, что она совершенно случайно нашла то, что нужно, а все остальное уже не суть важно. Из любой ситуации можно так или иначе выбраться.
Арка приняла ее ощущением холода и запахом озона, плотным до тошноты. Это был совсем иной тип перехода между участками пространства, чем тот, с которым ей прежде приходилось иметь дело, однако смутное сходство прослеживалось. Опыт придал ей сил сопротивляться побочным эффектам этой магии, и по ту сторону телепорта, в другом коридоре совершенно другого здания она оказалась в полном сознании, видя, слыша и воспринимая происходящее вокруг в полной мере.
Коридор был пуст. Звук шагов тех двоих еще звучал здесь, но постепенно стихал и удалялся. Она увидела их спины и, стараясь ступать беззвучно, кинулась к стене, прижалась к ней, нырнула за угол. Именно здесь, у места переноса, коридор делал поворот, и очень кстати была эта возможность как можно скорее исчезнуть с глаз долой.