Магия госпожи Метелицы

– Да, – протянула Нина, – он в шкафу стоял, когда я туда заглянула. Секретарша косорукая опять посуду грохнула. У девицы убойная сила в руках! Уж на что Полина была не вредной, никогда ни на кого не кричала, но неделю назад к Хатуновой приезжал мужчина, ну очень богатый, влиятельный, к тому же, вот странность, интеллигентный человек. Сам пришел просить, чтобы его сына посреди учебного года в нашу гимназию взяли. Полина велела Ленке кофе подать, та явилась с подносом, а на нем! Кружка с трещиной, чашка без блюдца… Позорище! Только олигарх уехал, Хатунова начала секретаршу убивать. Орала так, что в учительской стены дрожали: «Где сервиз, который для гостей купили? Ах, ты его разбила! Подала барахло, которое под руку попалось?! Уволена!!!» Лена зарыдала, прибежала ко мне, я пошла к Полине, та уже успокоилась, опять вызвала на ковер Елену и строго ей приказала: «Скажи спасибо Федотовой за защиту. Можешь продолжать работать, но, если я узнаю, что ты разбила даже граненый стакан, выгоню вон без выходного пособия». Довела Елена начальницу до ручки. И что? Сделала балбеска выводы? Нет! Я вам уже рассказывала, как вчера утром Полина шкаф открыла, а там! Бардак! Лена новый сервиз разбила, сунула на полку дурацкую кружку с собачатами-котятами! За дело секретаршу директриса выгнала. Лена вечно все роняла и портила, ухитрилась даже обычный консервный нож испортить. Как можно согнуть железный крючок, приделанный к деревяшке, а? Между прочим, дурочка ухитрилась потерять ключи от кабинета директора, и не только свой комплект, но и запасной. Все собирались новые сделать, но не успели. Правда, Полина никогда двери не запирала, но разве секретарь может быть такой растяпой? Что-то вы, Виолочка, напутали, Полина к животным равнодушно относилась. Вот у Веры Борисовны, у той прямо зоопарк. Вы в нашу библиотеку заглядывали?

– Пока не довелось, – ответила я.

– Пойдите туда, получите сильное впечатление, – пообещала биологичка, – повсюду плюшевые игрушки, пыль столбом, постеры с кисками на стенах, портретов великих писателей нет. И Соева дикая лентяйка, ничего для детей не делает. А Полина Владимировна, которая всех учителей за работу шпыняла, к Вере не придиралась. Шитова директрисе сто раз на Веру жаловалась, а Хатунова не реагировала.

– Преподавательница химии? – уточнила я. – Что они с библиотекаршей не поделили?

Глава 7

Нина Максимовна округлила глаза.

– Голубей. Вера обожает птичек, кормит их, насыпает в кормушку на окне семечки, крошки. А что творят пернатые, когда жрут? Простите за откровенность, срут! Какашки летят вниз и пачкают стекла в кабинете Маши. Раньше у нас библиотекарем была Люся Мусина. – Федотова показала рукой на окно. – Видите дом?

– Желтый, трехэтажный? – спросила я. – Симпатичный, облицован красивыми панелями.

Федотова покосилась на пирожки, но удержалась, не взяла очередной.

– Интересная у него история! Когда я на работу в гимназию нанялась, это был жуткий клоповник, без слез и не взглянуть. Жили там алкоголики, маргиналы, вели они себя соответственно. Я человек открытый, прямой, поэтому один раз спросила у директрисы: «Полина Владимировна, у нас элитная гимназия для детей из обеспеченных семей, не очень-то удачное соседство убогий барак. Родители платят большие деньги за обучение детей, они могут претензии предъявить, что ребята на пьянчуг любуются». Начальница поморщилась. «Вы правы, я тоже не в восторге от жителей клоаки, сейчас Григорий Алексеевич ищет пути решения проблемы. Сложность состоит в том, что развалюха не муниципальная, принадлежит военным, продать ее они то ли не могут, то ли не хотят. Ну, ничего, мой муж рано или поздно разберется с этим безобразием». И точно! Пенкин купил дом, но снести его ему не разрешили. Он не сдался, отремонтировал здание, выселил оттуда маргиналов и предоставил просторные, прямо шикарные квартиры нормальным людям. Обратите внимание на второй этаж, на окна с геранями.

– Вижу, – кивнула я, – много горшков с цветущими растениями.

– Там Люся Мусина живет, – зачастила Федотова. – У нее трое детей, муж профессор, он немного получает, вторая зарплата семье не помешает, но Людмила надолго из дома уйти не может, сыновья внимания требуют. Мусиной сидеть на службе с девяти до шести нельзя, вот она и попросилась в нашу библиотеку. Очень удобно, ехать далеко не надо, отправила своих мальчиков в школу, отсидела до четырех дня в библиотеке, и свободна. Людмила аккуратная, исполнительная, дети ее любили, а Полина Мусину уволила.

– За что? – удивилась я.

Нина Максимовна развела руками.

– Понятия не имею, и никто не знает. Утром Поля вошла в учительскую в сопровождении незнакомой женщины и сказала: «Знакомьтесь, Вера Борисовна Соева, новый библиотекарь». Авдотья Громушкина, психолог наш, жутко невоспитанная, сразу спросила: «А Люся куда денется?» «Людмила Игоревна уволилась по собственному желанию», – соврала Хатунова.

– У Мусиной много детей, возможно, она поняла, что совмещать работу и воспитание ребят трудно, поэтому и ушла. Зачем Полине лгать коллективу? – возразила я.