Магия греха (Двойная жизнь)

– Почему бы тебе не посмотреть все своими глазами? Съездим, и все. Ну? Я покажу, что тебе хотят предложить, а там ты уже сама решишь, какой выбор сделать.

– Я не могу просто так уйти из больницы.

– О, я думаю, со мной тебе будет можно. Тем более что тебя через пару дней уже собираются выписать. – На какое-то мгновение Лиз сама засомневалась. Эта девушка была слишком юной. Права ли она была, выводя ее на ту дорогу, которой сама шла всю свою жизнь? Но ей так этого хотелось. А когда малышка увидит, что это вполне возможно, ей тоже захочется. Что у нее сейчас есть? Ничего. Куда приведет ее жизнь, если она сейчас окажется одна на дороге? Никуда.

Лиз с трудом произнесла:

– Я не давлю на тебя. Ты должна сама все увидеть, взвесить и оценить. Только об одном прошу – не отказывайся, пока не увидишь, что тебе предлагают. Давай съездим и посмотрим комнату. А потом решишь.

Лиз снова поймала на себе насмешливый и недоверчивый взгляд, с которым встречалась сегодня уже не раз. Но надеялась, что, увидев комнату, Нелл даже думать забудет о приюте.

Нелл молча смотрела на голубые васильки в вазе. Они были похожи на глаза ее новой знакомой. «Однако это уже совсем не цветочки», – напомнила она себе. В конце концов девушка решилась.

– Хорошо. Я поеду. Но вам надо все организовать.

– Конечно. Ты иди поставь цветы у себя возле кровати, а я пока поговорю со старшей сестрой.

Нелл даже не сомневалась, что с разрешением не возникнет никаких проблем. Элизабет Уоринг обладала каким-то внутренним – не говоря уже о внешнем – очарованием, заставлявшим окружающих ее людей поступать так, как этого хотела она, и она никогда не забывала тех, кто когда-то сделал ей добро.

– Все нормально, – сообщила Элизабет, вернувшись от сестры. – Мы можем поехать прямо сейчас, но к ужину я должна буду привезти тебя обратно. Так что у тебя впереди целый свободный день. Где твоя одежда?

Вся ее так называемая одежда висела в шкафу, и, когда Элизабет достала ее оттуда, первым желанием Нелл было засунуть ее обратно, потому что по сравнению с туалетом Лиз ее вещи выглядели как дешевые тряпки .Мини-юбка, высокие сапоги из кожзаменителя, коротенький красный пиджачок, подбитый чем-то непонятным, что должно было имитировать мех, и сумка из искусственной кожи.

– О нет, ты не можешь надеть эти вещи! – возмутилась Лиз, приподнимая двумя пальцами ее пиджак. – Все в крови... Короче, выходить на улицу тебе в этом нельзя. Эту одежду теперь даже вместо тряпки не используешь, – брезгливо заключила Лиз. – Вот, надевай, – и с этими словами она протянула ей юбку и короткий жакет с подкладкой из чернобурки.

– Нет-нет, я не могу взять это! – Нелл была явно испугана.

– Почему? В тоненьком свитере тебе будет холодно. На улице уже давно не лето. Я специально взяла одежду для тебя.

– Но я могу ее запачкать.

– Сидя в машине? Не глупи. – Лиз уже почти «поймала свою добычу в сети», поэтому ей хотелось, чтобы та побыстрее согласилась отсюда уехать. Она быстро подхватила второй плащ, и Нелл неохотно сунула в него руки. Да, теперь, когда Нелл, расправив плечи, приподняла гордый подбородок над меховым воротником, Элизабет почувствовала, что все ее предположения и надежды полностью оправдались. Эта девушка явно имела вкус и умела ценить прекрасное. Ей хочется изменить жизнь. Теперь единственное, что оставалось, – показать ей, как это сделать. Тогда она ни за что не откажется!

Еще одно подтверждение своим предположениям Элизабет получила, когда увидела Нелл, гордо спускающуюся по ступенькам на первый этаж и оставляющую позади себя целую бурю яростного шипения и бешеных взглядов. Выйдя из больницы, они направились к стоянке, где Лиз подвела ее к сияющему ярко-красному автомобилю. Нелл, немало «проработавшая» в Уэст-Энде, сразу же определила, что это «Мерседес Спорте». Сиденья были обиты кожей цвета слоновой кости, а приборная доска отделана полированным орехом. Нелл подождала, пока Лиз села в машину и, открыв другую дверь, впустила ее внутрь. Запах кожи смешался с ароматом дорогих духов, исходивших от плаща Нелл. Она внезапно почувствовала, что это запах денег, настоящих больших денег, и ей захотелось иметь столько этих несчастных бумажек, чтобы можно было купить себе точно такой же автомобиль и такой же плащ.