Большой кусок сна я не запомнила в деталях, помню только, что этот человек начал меня преследовать по ночам, и что я получала какую-то очень важную информацию – знаете, бывает такое во сне – просыпаешься с чувством, что тебе что-то сообщили важное, а ты забыл. Ну, то есть дух. После одной такой "ночи во сне" я проснулась, промотала в голове сон, и с чувством, что все запомнила, вырубилась дальше. Заснула моментально, и снова попала в тот же сон.
Было темно, я решила пойти на кухню. Открываю дверь – а там какой-то сизый туман, з окна льется сине-белый свет, и у окна стоит этот челок – так, что лица не видно, но я точно помню, что это был он. Раньше он показывался мне духом, а сейчас был какой-то овеществленный, ощущаемый. Он сделал шаг ко мне, и очень четко произнес:
– Ты сейчас все забудешь. Это просто дурной сон. Просыпайся.
На этих словах он протянул ко мне руки – я успела заметить, что у него неестественно длинные пальцы – есть болезнь такая, когда фаланги непропорционально длинные – а закрыл мне лицо. Тут я проснулась с очень странным чувством, как будто я была под водой, но под самой поверхностью, и вынырнула, вновь обретя возможность дышать. Было очень четкое ощущение подъема к поверхности, и еще какие-то смутные ощущения мурашек по телу.
И вот что это было?
Рай
…Сон начался с ощущения, что я каким-то образом оказалась в руках не то вымогателей, не то террористов, ну, в общем, каких-то бандитов.
Что они от меня требовали, и требовали ли вообще, уже не помню, помню общую гнетущую атмосферу и психологический прессинг (все смотрели и чего-то от меня ждали).
Глубокая ночь. Мы находимся где-то за городом, на пустыре, в машине (вроде джипа), в которой кроме меня еще 2 головореза с пушками и 4 моих бывших и настоящих сослуживицев. Все мы между собой непринужденно переговариваемся о чем-то своем, в основном о работе. Я, не смотря на странность моего положения, тоже чувствую себя в этой компании в своей тарелке и между делом даже отвечаю не деловые звонки по мобильному телефону (прогнозирую продажи некоторых брэндов, почти наобум).
В какой-то момент обнаруживаю, что, пока я говорила по телефону, действо переместилось в какую-то комнату. Я сижу на диване. Напротив меня на другом диване сидят все те же 2 головореза. Неподалеку замечаю свою сродную сестру (в жизни весьма уверенная в себе девушка), она в пижаме сидит на полу, испуганно забившись в самый уголок. Боже, как она здесь оказалась?! Затем догадываюсь, что видимо мня, все-таки, вынудили дать телефонные номера моих родственников или знакомых. И для пущего моего устрашения приводят их сюда.
Но я спокойна как удав. У МЕНЯ ВСЕ ПОД КОНТРОЛЕМ. На диване около своей руки вдруг обнаруживаю пистолет, смутно похожий на «Макаров», до этого тут лежал мобильник (видимо он так лихо трансформировался).
Один из головорезов (бритый наголо) тоже видит Макарова, жутко напрягается и дает мне понять, что если я «дернусь», то очень пожалею. На что я, протянув ему свои руки ладонями вверх, выдаю следующее (дословно) : «Видишь мои руки, я ими за всю жизнь никого даже не ударила (конечно, откровенное вранье), они «чистые», в отличие от твоих (при этих словах бандита передернуло), а в жизни бывают такие моменты, когда очень важно, чтобы руки были «чистыми», иначе ты не сможешь понять и оценить волшебство такого момента, когда и чувствуешь, и дышишь по-другому, и все восприятие окружающего мира меняется».
Бритый головорез, как ни странно, сразу проникся моей бредовой проповедью, как-то весь подобрел и успокоился. Я беру Макарова и говорю: «А он вообще-то даже не заряжен». Разбираю его и показываю, что патронов действительно нет. Потом пытаюсь собрать пистолет, но никак не получается. Головорез, умиленный моей беспомощностью, садится со мной рядом и с легкостью восстанавливает целостность оружия.
Я тем временем спокойно подхожу к своей сестре, помогаю подняться с пола, и с ней вместе мы не спеша уходим. Следующий эпизод: мы с сестрой у меня дома, все украшено новогодней мишурой. Мы от радости, что спаслись, чуть не пляшем.
Похоже я начинаю стареть, так как все виденное мною в детстве начинает мне казаться чем-то очень теплым, милым, грустным. В последние несколько дней часто вспоминала заповедник на кинбургской косе, куда меня возили бабушка с дедушкой. Это место манит меня как райский уголок, которого не коснулась цивилизация и вот, эти думы отразились во сне: