Магия калибра 7.62 (СИ)

— Местные правящие семьи блокируют любое развитие воинского искусства, которое может помочь добиться превосходства индивидуального мастерства над массой плохо подготовленного ополчения. То есть, меткие стрелки есть (у нас не без талантов, так-то!), а вот подготовленных снайперов нет (школы и передача опыта — запрещены!). И далее по тексту…

— Причины, на ваш взгляд?

— Сохранение гегемонии правящей ныне аристократии, — пожимаю плечами я. — Единственное отличие которой от обычного человека — чудовищная личная сила.

— Все верно, — кивнул Станислав Иванович. — Какой-нибудь князек, не очень умный, но облагодетельствованный природным Даром, запросто сожжет небольшую армию, а вот как защитить себя от небольшого отряда спецов — пока никто не придумал. Вот "особисты" и местные "политруки" следят не столько за моральным обликом бойца, сколько за тем, чтобы как бы чего не придумал. Растяжки — грех. Идея малых диверсионных групп и снайперских пар — ересь… Список можно продолжать.

Да-да… Вслух же говорю:

— А по всем СМИ в головы молодежи вдалбливается, что аристократы-военные — гордость нации, а обслуживающее их быдло не заслуживает внимания и просто не нашло себя ни в какой созидательной деятельности, отчего авторитет армии — ниже плинтуса. Тем не менее, народ набирается. Жрать нечего — еще и не такой работенке рад будешь!

Кобылкин откинулся на спинку кресла, вроде как говоря "сам все понимаешь!".

— Знаете, Станислав Иванович, а я ведь даже в библиотеке побывал. Благо учен наречию заморскому. И не одному. Даже в испано- и англоязычной прессе я особых отличий в информационной повестке по данному поводу не заметил. Не проясните вопрос?

Кобылкин вздохнул и взглядом показал на пепельницу, возле которой была водружена монументальная курительная трубка.

Я помотал головой. Было у меня десятилетие, когда я поддался пагубной привычке. В отличие от большинства новичков, мне было уже хорошо за сорок. Но тогда время такое было — кровь и деньги текли рекой. Причем часто одно следовало за другим в разных комбинациях. Однако бросил, как беспредел закончился с приходом сильного правителя, и с тех пор не переношу запах табака. Потерпеть могу без проблем, но тут остается элемент игры — вроде как не продавливаюсь, свои интересы блюду в даже в мелочах, "эцетера"[2], как говорят обитатели Туманного Альбиона.

— Ну, Санни, вы же должны помнить, что даже когда пушки первой мировой войны уже грохотали, кое-кто до сих пор обращался друг к другу как "кузен Вилли" и "кузен "Никки". В вопросах совместного выживания в своем кругу аристократия становится удивительно договороспособной. И нет тут никакой, как было принято у нас говорить, конспирологии. Обычный и циничный расчет.

— Войны никто не хотел. Война была неизбежна[3]! — Вздохнул я.

— Все так, — покачал головой док. — И прямо сейчас. Причины объяснять?

— Позже.

Не суть важны, да и до большинства я дошел и своим умом: дичайший имущественный разрыв, сократившийся пирог мировых денег, который просто требует сбросить балласт, чтобы воздушный шар экономики смог лететь дальше, или… Сменить летательный аппарат. Вот только тем самым балластом быть никто не хотел, а те, кто неплохо умел обращаться с газовой горелкой, прекрасно понимали, что в самолет пересядут простыми пассажирами, а за штурвалом окажутся совершенно другие люди.

Короче, даже не суть. Пушки громыхнут. А, значит, такие как я, оказались в нужном месте и в нужное время.

О, кстати о птичках…

— А давайте-ка, добрый доктор, поговорим о нас, о попаданцах!

— Тут все непросто…

Я лишь хмыкнул, мол, кто бы сомневался. Ясен перец, что тут ВСЕ действительно не просто.