Магия калибра 7.62. Том 3

Странное ощущение, телом я гораздо младше каждого из них. Однако до сих пор помню, какими взглядами большинство из них награждали меня год назад: надменными, насмешливыми, равнодушными. В зависимости от происхождения, места действительной службы и боевого опыта. Однако потом последовали шесть месяцев подготовки, в первые же дни которой я, подобно дядюшке известного в мире «старшего» Онегина, уважать себя заставил. Вне зависимости от званий, регалий и Рода. А следом и интерес в глазах у многих появился. Равнодушных же через четыре недели в рамках первого отсева попросили с вещами на выход. А уж как смотрели на друг друга какой-нибудь князь и пластун безродный, стоило поставить их в пару. А сейчас вон как: князь Борецкий себе в ущерб не посчитал радушно обняться с мичманом Котенко, роду самого простого. И сегодня уже и в голову никому из них не придет, а как совсем недавно могло быть по-другому. Для того и слаживали из всех в боевое братство. Я — полгода на полигоне, а затем и Бенкендорф «в полях» малыми группами. Кстати, именно их результаты повлияли на решение императора дать шанс ИСИ.

Результативно отработали ребята.

Да и инструктора радуют — вон Винни лезет обниматься с горцами, а братан мой о чем-то живо расспрашивает казаков. Невесты так вообще выдали. Рядового Иванова оседлали! По одной на каждое плечо. Тот аж покраснел, бедолага. Не думаю, что от натуги. Такому здоровяку и нашего Винни приподнять не сложно. Но вряд ли двадцатипятилетний паренек когда-нибудь предполагал, что будет на своих плечах катать наследниц Великих Родов.

— У-у-у, медведь! — Шутливо погрозил ему пальцем я. — Уведешь у меня невест!

Илюха только расхохотался, слегка подпрыгнув на месте. Магички довольно взвизгнули… Я же поддержал смех рядового.

Пусть думает, что пошутил. Пока. Ровно до постановки боевой задачи.

Я улыбнулся еще раз добряку, погрозив пальцем уже невестам. Те сделали вид, что очень испугались.

— Так бойцы, — весело крикнул я. — Айда за мной!

И первым потопал к здоровенному костровищу, расположенному совсем неподалеку от жилых корпусов. Хорошее место, спокойное. На бревнах вокруг костра читались лекции, жарилась картошка, проводились редкие часы досуга. Но самое важное: здесь не было стен. А спецы Бенкендорфв столько всего интересного повтыкали по периметру нашего толковища, что всяким «длинным ушам» и «орлиному взгляду» через такой барьер было не пробиться.

А привычки берут свое. Рассаживались все без суеты, но быстро и компактно.

Ничего, дам я им время еще навидаться. Да и сам охламонов рад видеть — не передать!

— Так, бойцы, ситуация у нас следующая: война Родов намечается. Ростовы ратью пошли на Громовых.

Народ притих. Большинству подобные события казались разборками небожителей.

«Ничего, парни, научу я вас и „ангелов“ из зениток „строчить“… Тем более, их есть у меня.», — улыбнулся про себя я.

— Так что под удар попадает наша Наташа-Холод.

Народ нахмурился. Теперь им было совсем не все равно. Прекрасно.

— Правда, повезло нашей воднице, — продолжил я, окидывая взглядом посерьезневшие лица. — С женихом…

Никто не удивился. Родовитых с самого детства замуж сговаривают. Это всякому известно.

— Мало того, что собой хорош и пригож, так еще и Алина-Лисичка за него замуж выходит. Разрешение на оба брака императорская канцелярия уже дала. Господин Борецкий, что это означает в практическом плане для нас?

Князь поднялся с места, выпрямился и стал основательно излагать свои мысли:

— Роду Кареевых придется выступить в рамках союзных обязательств на стороне Громовых.

Я кивнул, соглашаясь.

— Есть еще какие-нибудь мысли по этому поводу?

Борецкий не дурак. Суть ухватил верно:

— Раз Герман Людвигович рискнул на подобную авантюру, то наверняка не знал о решении канцелярии. Такое возможно только в одном случае: его не оглашали… Сколько у них формально есть срок?

— Десять рабочих дней, — ответил я с улыбкой. — Извещение императору о начале боевых действий «во славу Рода своего» поступило на четвертый день после фиксации одобрения.

— Благодарю, — кивнул на мое уточнение князь, прибывая в каких-то своих раздумьях. — Тогда, получается, император вполне ясно обозначил свое благоволение союзу Громовых-Кареевых.

— Отлично! — Заметил я. — Присаживайся. От себя добавлю, что той же точки зрения придерживается и всем известный граф Христафор Милорадович Бенкендорф…

Народ вновь подтянулся. Мда.

— … Иначе вас бы здесь не было.

Народ задумался. Князь Борецкий заерзал на месте.

— Слушаю тебя, Богдан. — Дал ему слово я.

— Александр, хотелось бы уточнить один вопрос, — довольно серьезно начал он, но тут же сбился на куда более простую речь. — Ты же знаешь, за Лиз и Ход (именно так сокращались позывные девочек в радиоэфире) мы кого хочешь порвем…

Мужики согласно закивали, а бойцы моего «ближнего круга» только заулыбались — мы подбирались к самому интересному.

— … Но война Родов — штука такая — стоит вмешаться непричастному и его задавят все, — закончил свою мысль он. — И никакая воля императора не защитит.

Киваю. Прав он.

— Вы можете поступить на службу их жениху.