Магия крови

— Что ж, попробуй, — ответила Силла, сжимая мою руку.

— Я всегда делаю то, о чем говорю. — Голова Эрика откинулась назад. — Ник, сходи в дом, возьми соли, и начнем.

Я внимательно посмотрел на Силлу, как бы спрашивая: мы продолжаем игру?

Она кивнула:

— Иди.

СИЛЛА

Я услышала, как скрипнула стеклянная дверь, и поняла, что Ник вошел в дом. Вороны неспешно расправляли и снова складывали крылья, задевая ими ломкие осенние листья. Крысы падали с дерева. Тело Эрика качалось. Лицо его было вялым и неподвижным, а глаза закрыты. Я раздумывала над тем, как трудно будет внушить Джозефин ложную надежду на то, что я исцелю ее, а затем привязать ее дух к телу. Если она заподозрит неладное или просто запаникует, нам несдобровать. Интересно, сможет ли она ускользнуть? И если сможет, то где она скроется? Где найдет пристанище? Но я не могла этого допустить. Джозефин больше никому не причинит вреда. Я справлюсь — другого выбора у меня нет.

В голову закрались неприятные мысли о последней — самой радикальной — возможности. Неужели я в самом деле решусь убить Джозефин?

В лесу уже слишком темно, и многое просто невозможно было увидеть. Деревья казались черными, а просветы между ними заполнены тенями, и они двигались. Это были крысы — но не только они. Когда мои глаза привыкли к темноте, я смогла распознать и других животных, лежавших среди корней и под низкорослым кустарником: кролики, еноты, опоссумы, несколько лисиц. Их глаза сверкали, но все они были мертвы. Их взгляды не отрывались от меня. Среди этого жуткого зверинца оказались даже мелкие птахи. Кто-то копошился прямо под тем местом, где висел Эрик.

Джозефин присутствовала в телах всех этих животных. Своей чудовищной энергией она поработила их. Я засомневалась, что заклинание сможет удержать ее в одном теле. Что будет, если оно окажется недостаточно сильным и не скует ее дух? И что делать со всеми этими деревьями и животными, которыми она овладела? Хватит ли у меня сил?

Вокруг воцарилась тишина. Она окутала меня мягким, но колючим одеялом; по рукам и ногам побежали мурашки. Ладони начали зудеть. Порез, сделанный вчера вечером, начал болеть и чесаться. Я специально не стала залечивать, так как считала это хорошим напоминанием о том, кто я есть. Ник принял себя, теперь была очередь за мной.

Еще в тот вечер в поле, когда мы впервые поцеловались, когда вокруг меня расцвели цветы, я поняла, кто он. Тогда для этого потребовалась капля крови. Риз залечил мой порез тоже с помощью крови и силы воли. Любая магия требует этой жертвы: и изгнание из тела, и проникновение в других существ. Всегда нужна кровь… и воображение. О, мальчик мой, а достаточно ли во мне крови?

Мое желание должно быть сильнее желания Джозефин.

Оглянувшись, я посмотрела на Эрика. Меня почему-то жутко раздражало, что его глаза закрыты. Джозефин, конечно, было ни к чему слабое человеческое зрение, когда тут к ее услугам все зоркие твари: и крысы, и лисы, и вороны.

— Джозефин, скажи, зачем тебе нужна книга заклинаний? Нам нужна всего лишь кровь, так зачем тебе то, то там написано?

— Силла, тебе захотелось пофилософствовать? Именно сейчас? — Глаза Эрика раскрылись, а руки зашевелились.

— Да не особенно, я уж лучше найду твое тело и разорву его на дюжину частей.

Но мне хотелось, чтобы кто-то — безразлично кто — объяснил мне эту тупую, бессмысленную магию.

Джозефин засмеялась, и даже в изможденном голосе Эрика я могла расслышать, как она радуется.

— Ну надо же. Что ж, очень хорошо. Вот тебе маленький урок: очень трудно заставить тебя перестать верить в реальность, которая тебе хорошо известна, верно? Особенно если ты видишь ее собственными глазами? Это легко можно проверить. Заклинания помогают нам сформулировать наши желания. Огонь символизирует для нас определенные вещи — очищение, разрушение, переход из одного состояния в другое, то есть такие вещи, которые остаются для нас неизменными в течение тысячелетий. Ритуалы и обряды соединяют наш осязаемый мир с тем, что мы не можем увидеть — лишь почувствовать сердцем. А слова являются самым безотказным инструментом, заставляющим нас верить в то, что магия срабатывает. Убеждение, воля, вера — выбирай любое название. Я встретила всего одного человека, который обладал полным и законченным пониманием того, что такое магия; он верил в то, что мог сдвинуть с места горы одним своим словом.

— Это Диакон, — произнесла я прежде, чем Джозефин закончила.

— Да. Диакон. Непритязательное, малозначащее имя для того, кто достоин быть рядом с Богом.

Я вздрогнула, услышав, как уважительно, почти подобострастно, Джозефин отзывается об этом таинственном человеке, которого мне, к счастью, так и не довелось встретить. Держа руку в переднем кармане свитера, я изо всех сил сжимала холодный металл ножниц.

Стеклянная дверь вновь скользнула в сторону, и я нетерпеливо оглянулась, хоть и не горела желанием поворачиваться спиной к лесу, в котором властвовала Джозефин. Ник спешил ко мне, и под мышкой у него был голубой бумажный пакет с солью.

Он быстро приблизился и встал рядом со мной: