Магия Крови (ЛП)

— Нет. Есть новости о пропавших без вести оборотнях?

Кэрран кивнул. Его лицо помрачнело.

— Плохие новости. — Догадалась я.

— Они одичали.

Я остановилась с чашкой кофе на полпути ко рту. Известная правда, у оборотня есть только два варианта: следовать Кодексу или стать люпусом. Первый требовал определённой жертвы и железной дисциплины, второй подразумевал падение на путь дикого самозабвения, превратив себя в кровожадного маньяка-каннибала. Существовал и третий вариант, которого почти никогда не случалось. Оборотень мог полностью забыть о своей человечности. Это не был люпизм в прямом смысле, потому что люпы часто принимали человеческий облик, хотя бы для того, чтобы поиздеваться над своими жертвами, пока не разрывали их на части. Одичавшие оборотни настолько глубоко регрессировали в свои животные формы, что потеряли способность трансформироваться, говорить и, вероятно, формировать связанные человеческие мысли. Одичание было такой редкостью, что я могла пересчитать известные случаи по пальцам одной руки. Обычно это случалось, когда оборотень был вынужден сохранять форму животного в течение длительного периода времени, многих месяцев, иногда лет.

К сожалению, дикие оборотни все еще имели в крови Lyc-V. Если бы они укусили человека, и человек стал бы люпусом, Стая несла бы ответственность за это. Это было самым тяжелым бременем для альф. Иногда им приходилось убивать своих же людей.

— Неужели ты…?

— Не я, но это было сделано. Тела будут доставлены в Крепость сегодня.

— Что могло заставить их одичать? — Я помешивала кофе.

Кэрран протянул руку и провел пальцами по моей руке:

— Иногда это делает страх. Когда маленькие дети пугаются, они часто обрастают шерстью, чтобы убежать.

— Значит, она привела их в ужас до такой степени, что они забыли, что являются людьми?

Кэрран остановился.

— Она?

Тонкий лед. Нужно действовать с предельной осторожностью. Если я упомяну Саймана, это может вывести его из себя.

— Я думаю, это может быть женщина. Она пилотирует нежить-магами так же, как погонщики управляют вампирами.

Он спокойно принял это:

— Один из людей Роланда?

— Пока не знаю. Ты узнаешь об этом первым после меня.

Кэрран отрезал два куска пирога и положил один передо мной:

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы упаковать свои вещи?

И тут счастливое утро с треском провалилось.

— А зачем мне нужно собирать свои вещи? — Я спросила как бы невзначай.

— Потому что ты едешь со мной в Крепость, — он произнес это ровно как факт. На его лице было знакомое непроницаемое выражение, которое я определила, как взгляд Царя Зверей «или по-моему, или никак». Он действительно серьезно относился к этому.

— Зачем?

— Она видела тебя в Гильдии. Она может отследить тебя до дома. Здесь небезопасно.

— Хорошая попытка. Она нацелилась на тебя, а не на меня. — Если я дам ему хоть малейший намек на то, что Роланд преследует меня, он отнесет меня в чертов замок и спрячет в бронированной комнате.

— Я хочу, чтобы ты была со мной, — сказал он. — Это не просьба.

— И очень плохо. Вы, должно быть, забыли, Ваша Пушистость, что я не очень хорошо справляюсь с приказами.

Мы обменялись взглядами над столом.

— У тебя нет чувства самосохранения.

— И ты ожидаешь, что я буду ездить туда-обратно по два часа от Крепости до Ордена. — Я старалась говорить мягко. — Полагаю, мне больше не понадобится ни моя работа, ни дом, ни одежда.

— Я этого не говорил. Хотя позволь вернуться к вопросу по поводу одежды. Это все еще на рассмотрении.

— Послушай, ты не можешь управлять моей жизнью. Мы переспали один раз…

Он поднял вверх семь пальцев.

— Хорошо, — выдавила я сквозь зубы. — Мы занимались сексом семь раз за двадцать четыре часа. Только потому, что я твоя любовница.

— Подруга.

Слова замерли у меня во рту. Он говорит о том, что мы пара. На языке оборотней, пара означала моногамию, семью, детей, союз гражданский, физический и духовный. Это значило брак. Очевидно, он не отказался от этой идеи.

— Подруга, — сказала я наконец, пробуя это слово на вкус.

Он подмигнул мне. О боже.

Я бросила на него тяжелый взгляд:

— Ты помешан на контроле, а я борюсь со всеми авторитетами. И ты хочешь, чтобы мы были вместе?

Злые искры зажглись в его глазах:

— Много, много раз.

— Да что с тобой не так? Я вчера слишком сильно ударила тебя по голове?

— Моя подруга живет со мной, — продолжал он, — в Крепости.

— У тебя было много подруг раньше?

Он одарил меня взглядом, предназначенным для умалишенных:

— У меня были любовницы.

— Так это новое правило, которое ты придумал только что?

— Это преимущество быть Царем Зверей. Ты волен устанавливать свои правила.

О том, чтобы отправиться в Крепость, не могло быть и речи. Оборотни, итак, уже были мишенью, но это было бы ничто по сравнению с тем, что произошло бы, если бы я переехала к нему. Кэрран защищал свой народ, а я подвергла бы их опасности. Я заставила свой голос звучать спокойно:

— Есть ли еще какие-нибудь правила Кэррана, о которых мне следует знать? Можешь выкладывать все прямо сейчас, чтобы я сразу могла наложить на них вето.

— Ты не можешь наложить вето на мои правила, — ответил он.

Я рассмеялась.