Магия луны

Деклан открыл дверцу своего БМВ стального цвета.

— А что ты скажешь о голубой луне? — спросила Джой.

— О да, это… — он не договорил.

Она пожала плечами, когда садилась в машину, затем взглянула на Деклана:

— Это причудливая, странная, прекрасная, романтическая сказка, не так ли?

— Я согласен, — произнес он и с резким хлопком закрыл дверцу.

— Боже мой, — тихо сказала Джой, когда он обходил машину, направляясь к месту водителя, — конечно, все это ерунда, легенда, суеверие, всего лишь фантазия.

Деклан сел за руль, вставил ключ в зажигание, но заколебался и не включил. Он придвинулся к Джой, протянул руку и нежно погрузил пальцы в ее блестящие волосы.

— Джой, ты не можешь поверить во что-нибудь, что научно не обосновано в каком-нибудь учебнике?

Она подняла бровь и подбородок:

— Деклан, разве ты не можешь поверить в то, что научно обосновано во многих учебниках?

Он рассмеялся:

— Довольно! Темы о голубой луне и психологии закрыты на сегодняшний вечер.

— Пусть так. Однако в дальнейшем изучение неба в поисках признаков появления голубой луны разрешается.

— Хорошо, мэм, я понял.

Их смех наполнил машину, и, казалось, даже автомобиль засмеялся глухими отголосками.

Этим вечером в ресторане веселое настроение преобладало у обоих. Они с удовольствием перебрасывались словами. Тем не менее под добродушным поддразниванием и смехом то и дело прорывался поток чувственности, сплетая вокруг них невидимые нити. Их взгляды часто встречались, и во время этих мимолетных столкновений зеленых и карих глаз предложения бывали закончены лишь наполовину, а мысли и вовсе забыты. Их сердца отбивали ритм.

Притяжение становилось все сильнее, порождая жар, который про себя они не могли не признать, но боялись открыть друг другу. Дрожь пробегала по телу Джой. Струйка пота текла по спине Деклана.

— Извините, сэр, — обратился молодой человек в форме к Деклану при входе в ресторан. — Я не могу припарковать вашу машину. Сегодня утром прорвало водопроводную линию под стоянкой, и городские рабочие пришли и сломали все, что только было можно. Ресторан работает, никаких повреждений, вы прекрасно поужинаете, но я должен просить вас припарковаться на главной улице или в переулке.

— Джой? — поинтересовался Деклан ее мнением.

— Прекрасно, Деклан. Погода восхитительна, и я ничего не имею против небольшой пешеходной прогулки. Я даже не напомню, что ходьба является отличным физическим упражнением.

Он усмехнулся:

— Очень великодушно с твоей стороны, — он посмотрел на молодого человека. — Ладно, идет, я найду место для стоянки, и мы вернемся.

— Хорошо, сэр.

Первое приемлемое для парковки место, которое Деклан смог найти, находилось в двух кварталах в темном переулке, обсаженном деревьями. Ветви спускались почти до земли.

— Страшновато, — сказала Джой, когда они возвращались к ресторану. — В домах даже нет огней. Эти деревья делают переулок похожим на пещеру.

— Сразу за углом горят яркие огни, и нас ждет хороший ужин, моя дорогая.

— Тогда ведите меня, мистер Харрис. Я умираю от голода.

Ресторан был известен превосходной кухней и обстановкой интима. На столах, покрытых льняными скатертями, мерцали свечи. Официанты были одеты в смокинги и разговаривали приглушенными голосами. Столы были расставлены так продуманно, что посетители легко могли забыть, что они не одни.

Деклан выбрал изысканное вино, и после того, как был сделан заказ, он расспросил Джой о ее детстве, Она рассказала, что ее мать умерла, когда ей было двенадцать лет, и мягкая улыбка тронула ее губы, когда она заговорила об отце.

Это была обыкновенная беседа. Они хотели лучше узнать друг друга. Они шутили, вставляли в разговор шпильки, но мужчина чувствовал малейший оттенок голоса женщины, а женщина не пропускала мимо ни одной вибрации голоса мужчины.

— Когда ты познакомился с Джеффом Купером? — выбрав момент, спросила Джой.

Она надеялась, что Деклан не заметил, как ее голос прервался.

— Мы вместе учились в школе. Я был старше его на два года. Уже тогда я знал, что стану архитектором. Я хотел быть архитектором с детских лет. Джефф же знал только, что он не будет доктором, как его отец.

— А Билл всегда надеялся, что Джефф станет доктором.

— Я знаю. Как бы то ни было, Джефф окончательно отказался быть врачом и заявил, что займется живописью. Я тоже увлекался живописью в свободное время. Но Джефф стал употреблять наркотики. А что касается таланта… Боже мой, у него были художественные наклонности, которые, как-то так случилось, остались никем не замеченными в детстве и юности и потому неразвившимися. Мы с ним стали мечтать о будущем, о «Харрис и Купер», о том, что наша фирма будет наилучшей из всех подобных ей фирм. Джефф настоял, чтобы моя фамилия стояла первой, потому что я старше. Я поступил в университет, он последовал за мной два года спустя, и в конце концов мы создали свою фирму. Сначала мы чуть не умерли с голода, но потом… Мне не хватает сейчас Джеффа. Он был чертовски хорошим человеком и другом и одним из талантливейших архитекторов и предпринимателей в нашем бизнесе.