Магия Луны

Джонни Трегоннет, мот, повеса и болтун, отхлебнул изрядный глоток бренди из третьего стакана и снова похлопал Рафаэля по плечу:

— Черт возьми, как давно мы не виделись, старина! Я так рад, что ты вернулся домой! Давай выпьем.

У Рафаэля не было ни малейшего сомнения, что Джонни — один из ублюдков, которых он разыскивает.

«Именно такие негодяи могут забавляться, насилуя детей», — решил он, думая о бедняжке Джоан Ньюдаунс.

— Я просто не верю своим глазам! — присвистнул Джонни, переведя взгляд с Рафаэля на Дамьена, беседующим неподалеку с еще одним негодяем, Чарльзом Клементом, сыном магистрата — человека сурового и непреклонного. — Думаю, вы с Дамьеном похожи не только внешне, а, Рафи?

Рафаэль всегда ненавидел уменьшительные имена, напоминавшие ему почему-то собачьи клички. Но он решил воздержаться от комментариев по этому поводу, поскольку преследовал совершенно другие цели.

— Что ты имеешь в виду? — Он постарался придать своему голосу оттенок игривости. — Леди?

Джонни Трегоннет оглушительно расхохотался:

— Леди! — потешался он. — Почему обязательно леди? Они такие же, как простые крестьянки, только у них другие нижние юбки, вот и вся разница. Должен тебе сказать, дружище: то, что мы живем в этой глуши, вовсе не означает, что мы лишены всяческих маленьких радостей и удовольствий.

— Разумеется, мне нравятся самые разные женщины, — легко согласился Рафаэль, втайне надеясь, что Джонни и дальше будет продолжать высокомерно и бездумно болтать.

— Может, ты поспешил дать себя связать по рукам и ногам? — рассуждал Джонни. — Конечно, Виктория красива, этого никто не отрицает, но по натуре она собственница и будет держать мужа по ночам дома. Если я не ошибаюсь, Дэвид тоже одно время имел весьма серьезные намерения, но из этой затеи ничего не вышло. Помнится, он еще долго потом клялся, что больше никогда не станет доверять ни одной женщине; что все они… Ну, в общем, это не важно. Думаю, сейчас это уже не имеет значения.

Рафаэль искренне надеялся, что грязный рот Джонни не выплюнет какую-нибудь гадость, слишком уж оскорбительную для Виктории, которую нельзя будет проигнорировать. Тогда ему придется убить этого идиота или по крайней мере избить до полусмерти.

— Ты прав, — легко согласился Рафаэль, — это не имеет значения. — Хотя он дорого бы дал, чтобы узнать, с чего это вдруг Дэвид Эстербридж так внезапно перестал доверять женщинам.

В свои двадцать пять лет Джонни обладал достаточно развитым инстинктом самосохранения.

— А.., об этих наших шалостях… Может быть, они тебя пока не интересуют? — осторожно полюбопытствовал он.

— Как знать? — философски заметил Рафаэль. — Мужчина есть мужчина. И если он об этом не думает, значит, он или слишком стар, или уже умер.

Рафаэль дружелюбно улыбнулся Джонни и неторопливо отошел. Он решил дать ему возможность в одиночестве влить в себя еще несколько порций бренди, чтобы потом снова попытаться воспользоваться его несдержанностью. Может, и одной порции хватит. Джонни уже икал и пьяно хихикал. Скоро он дойдет до кондиции.

Виктория мило улыбалась, болтала с друзьями и знакомыми и, застенчиво опустив глаза, принимала поздравления по случаю блестящего замужества. Она упорно старалась не замечать взгляды некоторых особенно любопытных пожилых матрон, устремленные на ее живот и талию, и все время внимательно следила за мужем, непринужденно приветствовавшим старых друзей. Она поняла, она отлично поняла, что он не просто восстанавливает старые связи, возобновляет знакомства, а активно пытается внедриться в круг худших из всех известных ей молодых людей. К ним в гости пришли такие приятные юноши — Ричард Портован, Тимоти Ботелет. Наверняка Рафаэль знал их с детства. Но, обменявшись с ними дежурными любезностями, он все свое внимание обратил на таких отпетых негодяев, как Пол Кезон и Джонни Трегоннет.

Впервые за вечер к Виктории подошел Дэвид Эстербридж.

— Думаю, мне следует потанцевать с тобой, — буркнул он, — иначе люди подумают, что я грубиян.

Виктория не позволила себе рассмеяться в это угрюмое лицо и только заметила, не скрывая, впрочем, злой иронии:

— Могу поспорить, что тебя послал отец. Дэвид пожал плечами и не стал отрицать столь очевидную истину:

— Да, он всегда точно знает, как надо себя вести… А ты все-таки кузина Элен.

Виктория поискала взглядом сквайра Эстербриджа, который в эту минуту в одиночестве стоял у стены, и улыбнулась своему несостоявшемуся свекру. Тот сухо кивнул. Ей очень хотелось узнать, о чем он думает. Она знала его с тех пор, как поселилась в Драго-Холле, и он всегда был к ней добр. А Дэвида он всегда держал в ежовых рукавицах. Сквайр был худощавым человеком небольшого роста, уже понемногу начавшим лысеть, однако глаза его сверкали энергией и жизненной силой. Должно быть, именно такими они были в юности.

— Я вижу, — добавил уязвленный Дэвид, — ты сумела выскочить замуж за другого Карстерса.

— Так получилось, — миролюбиво согласилась Виктория.

— Почему? Из-за того, что он как две капли воды похож на твоего любовника?

— Нет.

— Ты беременна, Виктория? Ты теперь спишь с обоими?

— Нет и нет.