Магия не поможет

– Я подумал, вдруг вы потеряли сознание, и попытался привести в чувство, – нагло соврал полковник. – Позвольте представиться, полковник Гамильтон, начальник отдела…

– Я не разбираюсь в армейской структуре, поэтому мне абсолютно безразлично полное название вашей должности, полковник. Я специальный агент ФБР Питерсон. Сразу предупреждаю, в армии я не служил и ни капли об этом не жалею. Вам известно, что тут произошло и чем вызван мой визит?

– Да, мистер Питерсон. Я на этой базе представляю армейскую контрразведку. Мое начальство в курсе происшедшего и согласно пока не вмешиваться, предоставив расследование ФБР. Разумеется, мы вам окажем всю мыслимую помощь. Садитесь в машину, разговор продолжим в здании, тут очень уж жарко, а там кондиционеры.

Езда на армейском джипе много времени не заняла. Часовой у входа отдал честь, демонстративно глядя только на полковника, но Питерсону было на это глубочайше наплевать. Правда, он позавидовал летней форме офицеров и солдат, позволявшей гораздо лучше переносить жаркое солнце Флориды, нежели его строгий черный костюм.

– Полковник, первым делом я бы хотел поесть, увы, позавтракать у меня времени не нашлось. Предрассудок, что за едой нельзя разговаривать о делах, я не разделяю, поэтому за завтраком охотно послушаю, что вам удалось выяснить на текущий момент. И еще, если можно, я бы хотел сменить одежду. Утром я был в Сиэтле, там более чем прохладно, а с переодеванием вышло так же, как с завтраком.

– Я распоряжусь, вам выдадут летнюю форму без знаков различия. Извольте пройти сюда, это офицерская столовая.

Питерсон в еде был неприхотлив, а кормили на базе довольно прилично, по крайней мере офицеров.

– Рассказывайте, полковник, – предложил фэбээровец с набитым ртом.

Полковник, заказавший себе только содовую со льдом, минуту подумал и начал рассказывать:

– Почти каждую ночь мы проводим тренировочные полеты. Понимаете, если армия не воюет и не тренируется, то она разлагается. Примеров в истории несть числа.

– Не нужно теории, полковник. Излагайте факты. Если мне будет что-то непонятно, я спрошу.

– Хорошо. Вертолет пошел на посадку для дозаправки. Инструктор и стажер вышли размять ноги, пока заправщик сделает свое дело. Это показания их троих. Время посадки фиксировано и у них, и у диспетчера. Почти сразу вертолет взлетел. Диспетчер удивился, но ничего не предпринял. Просто зафиксировал время взлета, и все.

– Переговоры пилота с диспетчером были?

– Формально пилоты обязаны запрашивать у диспетчера разрешение на взлет и посадку. По факту это делается не всегда. Диспетчер говорит, что запросы были, но я ему не верю. Я прекрасно вижу, когда человек лжет. Вот вам пример, к чему приводит отступление от регламента, простите за теорию.

– То есть пилот сел и взлетел молча?

– Молча только взлетел. И как только взлетел, почти сразу исчез с экрана радаров. Наши радары не видят низколетящие объекты, так что можем смело предположить, что они летели ниже порогового уровня. Тут ничего необычного не было, такой полет мы тоже отрабатываем. Правда, пилот обычно предупреждает диспетчера. Но не обязательно. В этот раз не предупредил, и диспетчера это не обеспокоило. На радиовызовы пилот не отвечал, но так бывает, утрата связи происходит значительно чаще, чем нам хотелось бы. Примерно через два часа вертолет вернулся и приземлился. Пилот так и продолжал молчать. Диспетчер предположил, что радио вышло из строя, и ждал, когда пилот доложит лично. Не дождался.

– Он не пытался связаться с заправщиком? – поинтересовался Питерсон.

– К нашему стыду, мы не предусмотрели такой ситуации, и заправщик связи не имеет. Мы обратимся в Пентагон с предложением изменить регламент и обеспечить заправщиков связью. Так вот, к месту посадки отправился патруль на джипе в составе двух человек. Они обнаружили вертолет, а также двух пилотов и заправщика, все трое крепко спали. Но патрульным удалось их разбудить. Пилот сразу же обратил внимание на отсутствие двух ракет.

– Почему учебный полет проводился с боевыми ракетами?

– Наличие или отсутствие ракет значительно меняет аэродинамику вертолета. Пилоты должны уверенно им управлять и с ракетами, и без ракет.

– Было ли в этом вертолете другое оружие?

– Крупнокалиберный пулемет, но без патронов. Проводилась тренировка пилотов, а не стрелков. Так вот, на этом этапе подключился я. Можете себе представить мою радость, когда посреди ночи меня подняли по тревоге. Сделать что-либо я не успел, примчался фэбээровец и повел дело сам. Снял отпечатки пальцев, в частности. Кстати, результаты есть?

– Плохие результаты, полковник. В вертолете побывали скверные люди. Ваши предположения по природе этого инцидента?

– Вы спрашиваете о том, что я думаю, или о том, что я намерен написать в рапорте?

– И то и другое. Начнем, пожалуй, с рапорта.

– Пилот, отрабатывающий ночное пилотирование вертолета, был обстрелян неизвестными и ответил на огонь единственным, что у него имелось, – ракетами. Все. Пилот-инструктор получит выговор. Других последствий не будет.