Магия повседневности. Дикие таланты

Каждая наука — изуродованный осьминог. Не будь ее щупальца обрублены, она бы нащупала дорогу, которая ведет к волнующим открытиям. Для истинного поборника науки результатом научных размышлений должно стать явление благого, истинного и прекрасного. Но отсечение щупалец внушает страх. Для нашего искалеченного разума лишь изувеченное является тем, что мы называем понятным, потому что неотсеченное всегда перерастает в нечто другое. Согласно моим эстетическим воззрениям, симметричная деформация и есть то, что понимают под Прекрасным. Под Справедливостью (в том мире, который мы воспринимаем) я понимаю внешнее проявление баланса, с помощью которого осуществляется ответная реакция, необходимая для того, чтобы создать видимость действия, равного или противоположного другому действию (столь своевольно предпринятому в виде отсечения щупалец и равнодушного отношения ко всем последствиям этого поступка); она выражена в предполагаемом заслуженном наказании человека, независимо от воздействия этого наказания на других. Произвольно выбранной основой механистической теории существования является идея, согласно которой любое действие можно вырвать из лабиринта взаимосвязей, словно это действие является вещью в себе. Думаю, я проявляю определенную мудрость, утверждая, что если человек умирает от голода, он не может совершить преступление. Он становится праведным. Недоедание — божество всех идеалистов. Если все преступления являются проявлениями энергии, тогда несправедливо осуждать людей за преступления. Пусть высшая судебная инстанция предъявит обвинение завтракам. На хорошем поваре лежит большая ответственность, чем та, которую несет зеленый змий. И если бы все мы голодали от рождения до смерти, тогда стала бы реальностью вековая мечта об Утопии.

У меня такое впечатление, что если болезни, физические недостатки и смерть людей могут быть вызваны переносом образов, возникающих в сознании, на телесные оболочки, тогда мы можем развить тему предыдущей главы, снабдив ее еще более поразительными сведениями…

Взять феномен стигматов…

Хотя набожные люди считают стигматы священными, я ставлю их в один ряд с таким явлением, как бешенство животных.

С точки зрения любого надлежащим образом вышколенного философа этот феномен внушает столь же глубокое отвращение, как распятия, таинства и облачения священников. Что касается случаев его проявления, я могу привести свидетельства десятков церковников из числа «высочайших авторитетов», но у меня нет ни одного свидетельства ученых, за исключением немногих католиков.

Снова и снова, наука и ее система — богословие и его система — борьба обоих мировоззрений — и моя мысль о том, что, может быть, имеет смысл (а может, и нет) снять с фактических данных все ограничения, накладываемые на них как наукой, так и богословием. Когда-то религиозные фанатики отрицали или игнорировали многое из того, о чем заявляли ученые. Они быстро сдали свои позиции — или им нанесли столь тяжкое поражение, от которого они не смогли оправиться. Поэтому мое отношение к этой полемике, которая закончилась компромиссом, состоит в том, что разгром был сокрушительным и почти полным, но такое положение дел не может сохраняться долго. Я могу представить себе обратное движение — захватывающее свободно мыслящих философов и атеистов, — в ходе которого многие утверждения религиозных фанатиков, очищенные от налета святости, будут признаны.

Что касается сообщений о стигматах, я опускаю те из них, которые являются самыми известными, в том числе и наиболее убедительное сообщение о случае с французской девочкой Луизой Латье, потому что этому феномену посвящено много публикаций и сведения о нем легко доступны.

В газетах за июль 1922 года (например, в лондонской «Дейли экспресс» за 10 июля) сообщалось о двадцатилетней Мэри Рейли из обители Доброго Пастыря в Пикскилле, штат Нью-Йорк Было сказано, что время от времени у нее на боку появлялся кровоточащий крест. Главным образом встречаются отображения пяти или шести «ран Христа», включая раны на лбу. Относительно случая с Розой Феррон см. «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 2 5 марта 1928 года. Согласно газете, начиная с 17 марта 1916 года у двадцатипятилетней Розы Феррон, жившей по адресу Эсайлем-стрит, 86, Вунсокет, штат Род-Айленд, проявились стигматы. Раны проступают у нее на руках, ступнях и на лбу. На истерическое состояние этой девушки (как в общепринятом, так и в медицинском понимании термина) указывает то обстоятельство, что в течение трех лет ее привязывали ремнями к кровати, оставляя свободной лишь правую руку.