Магия сдвигается (ЛП)

Кэрран рассмеялся. Мы нашли Обнимашку и пошли домой.

Глава 2

НАШ ДОМ СТОЯЛ на маленькой улочке в одном из новых районов. В прошлой жизни это место было частью Виктории Эстейтс, района для представителей высшего среднего класса, тихого места с узкими улочками и старыми высокими деревьями. Он находился практически в лесу, но при этом считался пригородом. Затем пришла магия, и деревья леса Хан на юге и Парка имени У. Д. Томсона восстали. Та же странная сила магии, которая превращала небоскребы в щебень, питала деревья, и они росли с неестественной скоростью, вторгаясь в соседние районы и поглощая их целиком. Виктория Эстейтс стала жертвой наступающих лесов без малейшего сопротивления. Большинство людей переехали.

Около четырех лет назад предприимчивый застройщик решил вернуть себе это пространство и вырезать из леса площадь в форме фасолины, построив дома с толстыми стенами, зарешеченными окнами, прочными дверями и просторными дворами, как стало принято после Сдвига. Наша улица проходила внутри фасолины, была ближе всего к лесу, в то время как две другие дороги расходились от нее на север и запад расширяющимися арками. Наша улица была маленькой, всего семь домов на другой стороне и пять на нашей, с нашим домом посередине.

Когда мы свернули на нашу дорогу, я вытянула шею, чтобы увидеть дом. Он был большим трехэтажным зданием, стоящим примерно на пяти акрах, огороженным забором, с конюшней и пастбищем на заднем дворе. Я любила каждый кирпич и доску этого дома. Он принадлежал мне и Кэррану. Это было наше семейное гнездышко. Раньше я жила в квартире, жила в каких-то адских дырах. Я даже жила в Крепости, но это было первое место за долгое время, где я чувствовала себя как дома. Каждый раз, когда я покидала его, у меня возникало ужасное подозрение, что, когда я вернусь, дом исчезнет, разрушится или будет сожжен дотла. Когда мне каким-то образом удавалось получить что-то хорошее, вселенная обычно достаточно долго дразнила меня этим, я расслаблялась, а затем разносила все в пух и прах.

У меня никак не получалось разглядеть наш дом — мешал изгиб улицы. Я сопротивлялась тому, чтобы подстегнуть Обнимашку, заставив двигаться быстрее. У нее была утомительная ночь.

Кэрран потянулся и накрыл мою руку своей когтистой пушистой лапой.

— Остался месяц.

Два месяца назад, 1 января, мы с Кэрраном официально сложили с себя полномочия Царя Зверей и консорта. Мы были ответственны за полторы тысячи оборотней, а на следующий день уже нет. Технически мы ушли в отставку за несколько дней до этого, но для удобства официальной датой было назначено 1 января. У нас было девяносто дней, чтобы официально отделить наши финансы и деловые интересы от Стаи. Если кто-то решит, что хочет покинуть Стаю как часть нашего персонала, он должен будет сделать это до истечения этого срока.

Сегодня было 1 марта. Тридцать дней, и мы будем полностью свободны.

Формально мы оставались частью Стаи, но не подчинялись ее субординации. Мы больше не могли участвовать в управлении Стаей, ни в каком качестве. В течение этих девяноста дней мы не могли даже посещать Крепость (огромное сооружение, построенное Кэрраном во время его правления в качестве Царя Зверей, которая служила штаб-квартирой Стаи), потому что наше присутствие подорвало бы авторитет новой альфа-пары, пока они пытались утвердиться. После того, как период разделения закончится, нас не выгонят из Крепости, но было понятно, что наше время будет ограничено. Именно то, что мне было нужно.

Чувство вины терзало меня. Кэрран жил Стаей. Он правил ей с тех пор, как сколотил ее из разрозненных оборотней, когда ему было всего пятнадцать. Сейчас ему было тридцать три. Он отказался от семнадцати лет своей жизни, потому что полюбил меня.

В декабре прошлого года, после того, как мы с папашкой немного повздорили из-за Атланты, он дал мне выбор. Либо я уйду со своей позиции власти в Стае, либо он нападет на город. Десятки тысяч жизней с одной стороны, должность консорта с другой. Я решила уйти. Мы не были готовы сражаться с Роландом. Люди умрут из-за меня, и, в конце концов, мы проиграем. Я не смогу вынести чувства вины, поэтому я покинула Стаю, чтобы выиграть нам время. Кэрран решил уйти со мной. Стая была недовольна его решением, но ему было все равно.

— Скучаешь по этому? — спросила я.

— Что, по Крепости?

Забавно, как он сразу понял, о чем я спрашиваю.

— Да. Быть Царем Зверей.

— Не особо, — сказал Кэрран. — Мне нравится как у нас сейчас: выполнил работу — иди домой. В этом есть окончательность. Если оглянуться назад я могу сказать, что к сегодняшнему дню я многого добился. Мне нравится знать, что никто не постучит в нашу дверь и не потащит меня заниматься каким-нибудь дурацким дерьмом. Больше никаких комитетов, никакого мелкого соперничества и никаких свадеб.

В поле зрения появился большой клен, растущий перед нашим домом. Он был цел. Может, дом тоже выстоял.

— Я не скучаю по Стае. Я скучаю по тому, как она работает, — сказал Кэрран.

— Что ты имеешь в виду?