Читаем Магия слова. Диалог о языке и языках полностью

— А мое имя — Вадим — в переводе с древнеперсидского переводится как «смутный», «смутьян». Был такой святой преподобномученик Вадим, который проповедовал христианство на территории современного Ирана.

— Но по-английски dim— это тоже «смутный», «туманный».

— Есть же еще один перевод слова «смутный» — vague. Итого: vague+dim=Vadim.

— Эк тебя приложили.


Полный абзац

Слово трансформирует реальность

Рассказывает в беседе с авторами Сергей Лукьяненко, писатель-фантаст:

— То, что слово трансформирует реальность, — конечно, факт. Может, это происходит не так напрямую, как в фантастических книгах. Кстати, в сказочно-юмористическом романе-фэнтези «Недотёпы», который я сейчас пишу, царствует магия красиво сказанных слов. По сути, там волшебниками являются писатели — те, кто могут виртуозно излагать. Если человек впечатляюще описывает бурю — то начинается буря, если он рассказывает, как у него в руках появляется огненный меч, которым он разит врагов, — меч откуда ни возьмись и возникает. И, соответственно, эта магия стирается: если она идет в тираж и становится доступна всем — то быстро теряет свои волшебные свойства. И писатель вынужден непрерывно придумывать все новые красочные обороты, чтобы творить волшебство.

Глава 2

От языка толпы — к литературной норме

«Любой язык — это медаль, которую отчеканила история».

А. Ривароль


— Язык не развивается равномерно и эволюционно. Периоды стабильного развития и даже стагнации сменяются взрывными, революционными процессами.

— От чего это зависит — от смены общественно-политических режимов?

— Вероятно, здесь есть и глубже причины. Такие, как (не знаю, насколько считать это научным понятием) всплески пассионарности. То есть некие повышения уровня энергии в обществе.

— Лев Николаевич Гумилев считал пассионарность вполне научным понятием. Да мы и сами видим, что на сломе тысячелетий пик пассионарности переживают многие мусульманские страны, да и сам ислам. А христианство, особенно католическое, на мой взгляд, находится на этапе некой усталости. То ли его харизма была растрачена в крестовых походах и конкистах, то ли это потому, что умер последний Папа-пассионарий, то ли двухтысячелетняя зодиакальная эпоха Рыб завершается. Христос, как утверждают астрологи, появился на рубеже двух временных эпох — Овна и Рыб. Приметы и той, и другой можно найти в Евангелиях: с одной стороны — пастырь (пастух), паства (отара овец), Агнец (ягненок) Божий, с другой: рыбник, или рыбак, — профессия первых апостолов; окормление пятью хлебами и двумя рыбами и т. д. Даже тиара у католического понтифика имеет форму рыбьей головы.

— Христианская пассионарность со временем перешла в экономическую, нейтральную сферу. От военной колонизации Запад перешел к экономическому господству, стал развивать торговлю, банки, экспорт-импорт.

— И Европа вместе со Штатами посчитали, что они в мире — хозяева, а все остальные страны — в подчинённом положении. Впрочем, мы отвлеклись.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Арийский миф в современном мире
Арийский миф в современном мире

В книге обсуждается история идеи об «арийской общности», а также описывается процесс конструирования арийской идентичности и бытование арийского мифа как во временном, так и в политико-географическом измерении. Впервые ставится вопрос об эволюции арийского мифа в России и его возрождении в постсоветском пространстве. Прослеживается формирование и развитие арийского мифа в XIX–XX вв., рассматривается репрезентация арийской идентичности в науке и публичном дискурсе, анализируются особенности их диалога, выявляются социальные группы, склонные к использованию арийского мифа (писатели и журналисты, радикальные политические движения, лидеры новых религиозных движений), исследуется роль арийского мифа в конструировании общенациональных идеологий, ставится вопрос об общественно-политической роли арийского мифа (германский нацизм, индуистское движение в Индии, правые радикалы и скинхеды в России).Книга представляет интерес для этнологов и антропологов, историков и литературоведов, социологов и политологов, а также всех, кто интересуется историей современной России. Книга может служить материалом для обучения студентов вузов по специальностям этнология, социология и политология.

Виктор Александрович Шнирельман

Политика / Языкознание / Образование и наука