Магия тьмы

У Альфи голова шла кругом. Он даже не знал, на какой проблеме сосредоточиться. Во-первых, проводя похоронную службу, он тратил время. Они с Финн должны были следовать плану и освободить Сиомару, а не торчать здесь. Во-вторых, жгучий гнев в нем разгорелся вновь. Альфи отчаянно хотел проклясть мертвое тело Марко Зеласа на глазах его семьи. Юноша стиснул зубы, пытаясь погасить полыхавший в нем пожар.

Стражник выразительно посмотрел на него, и Альфи, кашлянув, опустил один палец в чашу с золой, а второй – в чашу с меловой пылью. Если он хотел спасти свое королевство, нужно было покончить с этой церемонией. Сосредоточившись, он провел пальцами по лбу Марко, рисуя две горизонтальных линии. Принц надеялся, что помнит слова обряда:

– На перепутье света и тьмы ты рожден. Боги вселили свет в твое сердце, простерли тень у твоих ног, вручили судьбу тебе в руки. Судьба твоя ныне завершена, и на перепутье света и тьмы ты вернешься.

Альфи одеревенел, вдруг осознав, что должно произойти дальше. Сожжение тела. Он не был заклинателем огня, но дуэно, за которого его принял стражник, определенно управлял именно этой стихией.

Стражник за его спиной тихо кашлянул, торопя незадачливого дуэно. Сердце Альфи гулко стучало в груди. Он поднял руку, направив ладонь на мертвое тело.

Может, сказать стражнику, что его силы иссякли и потому он не может призвать огонь? Или притвориться больным и просто уйти? Но эти отговорки были просто нелепы. Нужно немедленно поджечь тело, пока стража ничего не заподозрила. Нельзя позволить, чтобы его раскрыли еще до того, как он найдет Сиомару. Он ведь уже проделал такой путь! Альфи судорожно размышлял, пытаясь придумать хоть что-то. Что угодно.

Тело снова сковала боль, дракончик под мантией разогрелся. И под ладонью принца, прямо на груди Марко, вспыхнуло пламя, вскоре охватившее все тело. Альфи вцепился в помост, чтобы не упасть и не завопить от набухавшей внутри боли. Агония звенела в его теле, словно неумолч ная нота песни.

Тело горело и обугливалось, огонь сильнее разгорался от масла, которым был пропитан помост. На лицах родных Марко читалась боль.

Стражник, оказавшийся заклинателем воздуха, умелым движением руки направил дым в отверстия для проветривания в потолке.

Тело Альфи задрожало, по нему прошла еще одна волна усталости. Если он отпустит помост, то упадет. И не сможет поддерживать облик, наложенный на него Финн. Пот градом катился по его вискам. Их поймают. И это будет его вина. И эта магия – его вина. Руки принца соскользнули с помоста. Его шатнуло в сторону.

– Держись! – пробормотала Финн, и ее голос вернул Альфи к реальности.

В голове гудело, но принц заставил себя выпрямиться и опереться на помост.

– Теперь я отведу вас в место, где вы сможете продолжить ваше служение, – кашлянув, сказал стражник.

Он вывел принца обратно в коридор. Следуя за ним по тюрьме, Альфи едва переставлял ноги. Но Финн шла рядом, поддерживая его под руку.

– Не расслабляйся, – жарко прошептала она.

Так они и шли вместе. Принц опирался на руку девушки, а стражник время от времени настороженно оглядывался. Должно быть, Альфи выглядел странно с такой перекошенной походкой. Судя по всему, стражник вел их к центру башни на первом этаже, проходя по концентрическим кругам. Именно там они бы уже успели подготовить отвлекающий маневр, если бы не эта maldito церемония. Голова принца отяжелела от усталости, он не представлял себе, как поднимется на восемь этажей к камере Сиомары, но особого выбора у них не оставалось. Игнасио все еще был на свободе. И пользовался той ядовитой магией.

Альфи протер глаза. Лицо чуть пощипывало – точно так же, как когда Финн изменила его черты. Сердце забилось быстрее. Он очень устал, и ложный облик начал спадать. Принц чувствовал, как с каждым шагом разглаживаются морщины.

– Молодой человек… – Голос Альфи на мгновение сорвался, прозвучал не слишком по-старчески. – Будьте так добры, не откажите в любезности и проведите меня в ближайшую baño[69]. Мой мочевой пузырь уж не тот, что прежде.

Досадливо поморщившись, стражник завел его за угол и указал на дверь. Принц отстранился от Финн и медленно, чтобы и она успела пройти, вошел в уборную.

– Обождите минутку, – сказал он стражнику.

Закрыв дверь, Альфи склонился над умывальником и сполоснул лицо. Магия Финн ослабела, и в зеркале было видно, как стариковский облик меркнет и черты постепенно приобретают привычный вид.

Альфи зашелся в приступе кашля, зажимая ладонью рот и опираясь о край умывальника, чтобы не упасть. Опустив руку, он увидел, что ладонь забрызгана кровью.

Дыхание с жутким хрипом вырывалось из его рта, будто у Альфи отказали легкие, сплющились, и теперь он не мог вдохнуть. Он сплюнул кровь в умывальник. На языке чувствовался металлический привкус.

Эта магия его убьет.

В зеркале проявилась Финн, придерживая рукой капюшон плаща-невидимки. Судя по выражению ее лица, его страх был вполне обоснован. Да, его ждет смерть.

Альфи отступил от зеркала и прижался спиной к холодной каменной стене. По телу прошла крупная дрожь, и принц сполз на пол.