Магия в душе. Изменение

— Что за Масса? — поинтересовался глава джиннов, ну я и описал. Наверняка местным он был известен под другим именем, а то, что он был известен, не оставляло сомнений, если он богов пережил. Вот, и Гададриммон даже радостно воскликнул. — Вот кактус пустынный, никак он не засохнет! Ха-ха-ха! Живучий, да.

— Знаете его, да? — на всякий случай уточнил я, хотя и так было понятно.

— Да уж известная личность! — покачал он в ответ головой. — Он на четверть марид. Был когда-то. Потом собрал в себе… Да проще, наверное, сказать, кого он в себе не собрал. Ну да, парень, можешь не бояться, этот тебя точно починит. Лучше химеролога за все века не сыскать.

После этого мы ещё немного побеседовали, и повелитель джиннов соблаговолил нас отпустить.

— Константин, держи вот это. — Гададриммон протянул мне необычный перстень. На вид бронзовый, с квадратной печаткой, украшенной причудливым абстрактным узором, в которую были вмонтированы два мелких черных круглых камушка, по углам. — Когда будешь у Массы, активируй один из камней. Уж больно хочу с внуком повидаться.

— Внуком⁈ — вот чего-чего, а этого я, почему-то, совсем не ожидал.

— Ага, с внуком. — ухмыльнулся марид, довольный моей реакцией. — Если выполнишь просьбу, то после этого сможешь один раз призвать меня, когда понадобится моя помощь. А теперь прощай.

С этими словами он щёлкнул пальцами, и моментально исчез вместе со всем, что создал в храме. Хорошо хоть оставил чутка магии, что медленно опустила нас с Хасаном на пол, не дав упасть с высоты облачных подушек.

— Ну и дела. — Хасан задумчиво почесал затылок, после чего махнул рукой. — Ладно, идём. И так задержались.

В этом он был, несомненно, прав. Почти два часа у нас отняло неожиданное гостеприимство Гададриммона. Я уже мог, по идее, успешно вернуться из Выш-Хаифары, а возможно, мы бы уже даже были бы дома у Хасана. Но, с другой стороны, возможность позвать на помощь самого могущественного в мире джинна этой задержки более чем стоила. Главное, к Массе его потом призвать после того, как он мне поможет. А то мало ли, может, внучок провинился чем, и его в угол на пару столетий поставят. Надо, кстати, будет уточнить у амёбообразного, не подставлю ли я его таким призывом. А то нехорошо получится.

Так я размышлял, глядя на красоты Хаифары. Какие красоты, такие и мысли. В смысле, ничего такого, чтобы перестать думать и восхититься. После прошедшего дождя кругом всё было покрыто ковром из разной цветущей растительности, и в глазах даже немного рябило от пестроты цветочков. Без них всё было бы совсем печально. Песок, побитые жизнью редкие невысокие пальмы, пожухлые даже после дождя. Широкая каменная дорога из светлого, чуть желтоватого камня. Известняк, или песчаник, точнее не скажу — не камневед я. Из этого же материала были сделаны дома — двухэтажные постройки с плоскими крышами. Точно такие же можно увидеть в фильмах и на картинках по Ближнему Востоку и всяким арабским странам. Какие-то получше, какие-то попроще. Главное — никаких признаков современной человеческой цивилизации. Автомобили, столбы с проводами, светящиеся вывески, электрические лампы и даже банальные стеклянные окна — это всё осталось там, на Земле. Простые окна с деревянными ставнями и деревянные двери — в домах побогаче. В строениях победнее проёмы просто завешивались тряпками, или коврами. Тоже смотря по доходам владельцев.

Конечно, ни в какое сравнение с по настоящему богатым районом эти домишки не шли. Как и мы не шли по богатой улице, но её было видно и отсюда. Там и колонны стояли, и вместо домов — дворцы этажей по пять-шесть в высоту. Местных этажей, само собой — с учётом роста местных жителей, они тоже были выше.

Городок жил своей жизнью, несмотря на то, что пару часов назад его чуть не смыло. Шли мы, судя по всему, по торгово-ремесленному кварталу. Возле домов стояли простые деревянные прилавки, на которых были разложены разные товары. Фрукты-овощи, мясо и мясные изделия, в основном — копчёные и вяленые. Одежда, железная мелочевка вроде гвоздей и прочего подобного. Если бы не ифриты вместо людей, можно было бы подумать, что мы где-то на реконструкции восточного средневековья. Но местные жители вносили свои нотки колорита. Взять, например, аналог гончара. Сидит и работает прямо возле прилавка. Только вот круг у него не деревянный, а каменный, и сам крутится. А мастер сидит и вместо глины на нём расплавленный песок формует. Голыми руками, ага. Ими же и плавит, собственно говоря. В точности, как и кузнец, который железной мелочевкой барыжит. Тот тоже сидит возле наковальни, руками заготовки разогревает, кулачищами вместо молота лупит, голыми пальцами всё это дело подгибает, как надо.

— А где тут еду выращивают? — плотная застройка и явно небольшие задние дворы, если они где-то были, огороженные высокой каменной стеной, всё это явно не благоприятствовало сельскому хозяйству. — Да и животных не слышно…