Магия в крови

Миновав пустой коридор, Атлеко толкнул дверь в спальню Октона Маджигасси. Желтый свет магического светляка озарил кровать и кресла, подсвечник на высокой треноге. В этой комнате Владыка собрал их всех и раздал парангоны. Через несколько дней после того памятного разговора и началась война цехов. Октон сбежал вместе с обручем на летающем корабле гноморобов, аркмастер цеха механической магии Доктус Савар, скорее всего, летит вместе с ними. Некрос Чермор, глава мертвого цеха, преследует их. Он, Сол Атлеко, в Универсале, а Гело Бесон пытается прорваться внутрь.

Атлеко окинул взглядом спальню, сел на кровать Владыки, покачиваясь и болтая короткими ногами.

— Октон, предполагал ли ты, что уже в начале зимы мы будем здесь, сидеть на твоей постели? — пробормотал он. — Думал ли, что твои слуги станут нашими рабами, что наши чары станут хозяйничать в твоем архиве?

Сол осторожно дотронулся до жемчужины, которая украшала надетый на его голову тонкий золотой обруч, копию Мира, увезенного Октоном неизвестно куда. Парангон откликнулся вспышкой тепла, в спальне стало светлее.

— Манна... — пробормотал Сол. — Значит, они селятся возле источников манны...

Манна — мягкое темно-синее светящееся вещество, которое выступает наружу в скальных расщелинах или выплескивается горячими ключами вместе с водой и грязью. Чары магических цехов и ученые-алхимики использовали манну для своих опытов, но в крошечных дозах, потому что она выделяла мощную природную энергию, которая, если не было надлежащей защиты, влияла на окружающее весьма непредсказуемым образом. Под действием манны все живое менялось, причем если это касалось людей — то не только тела, но и сознания. Также трансформации подвергались растения и даже ландшафт. Места, где манна выходила на поверхность, являлись естественными источниками дикой магии, там, как правило, обитало особенно много мракобестии. Ведьмы и шаманы старались селиться, неподалеку от таких мест, где магией было легче управлять. Цивилизованная магия зачастую обходилась без манны, дикая зависела от нее.

Главных источников манны было три. Первый, небольшой, располагался во льдах на северной оконечности Бриты, второй — скалистый кряж к востоку от столицы, который так и назывался — горы Манны. Он находился не слишком далеко от Форы, Универсал иногда отправлял туда карательные экспедиции, кроме того, именно из этого источника столичные маги и алхимики получали манну, необходимую им для опытов. Дикие ведьмы и шаманы, обитавшие в этой местности, уничтожались, горная нежить подвергалась периодическому истреблению. Источник не представлял особой угрозы для культурной магии, гораздо опаснее был третий. Он находился на побережье моря Эрлана, в самой южной части империи. Здесь манна в виде мельчайшей взвеси выходила на поверхность из гейзеров вместе с кипятком и грязью и естественным путем распылялась над значительной территорией. Там долгие годы жили ведьмы и шаманы. Они совершенствовали свои магические способности, учились управлять нежитью, подчинять ее своей воле и собирать в отряды. В конце концов, побережье стало источником угрозы для Универсала: разведчики-следопыты доносили, что вскоре там может появиться армия, которая окажется способна нанести серьезный урон цивилизованной магии и, возможно, даже захватить столицу.

Вскочив, Сол забегал по спальне.

— Так вот что это за птичка была! — воскликнул он.

Когда Атлеко еще только обживался в пирамиде, появилась птица с посланием для сбежавшего Владыки. Какие-то люди просили у Октона помощи — речь шла о большой сумме денег. Теперь, после рассказа Габара, Сол сумел связать все это воедино.

Бывший Владыка Универсала воспитал нескольких учеников, обучил их боевой магии и нанял лучших воинов государства, под руководством которых ученики в совершенстве овладели разнообразными видами оружия. Когда обучение было закончено, Октон снабдил их деньгами и отправил на побережье. Теперь этих людей называют Настоятелями.