Магия в крови

Вздохнув, я вышел на «прогулку». Сегодня чем больше я бродил по коридорам, тем сильнее испытывал какое-то странное чувство неправильности окружающего, чего-то не хватало. Но чего? Наконец-то до меня дошло – не хватало стражи!!! У порталов не стояли караулы, не было слышно шагов патрулей и команд смены караула! Повсюду тишина! Обострив свое ночное зрение, я стал внимательно осматриваться, и уже через пару минут мне на глаза попался первый тревожный след: у одной из дверей на полу алели капли крови. Обычный человек вряд ли смог бы их заметить в скудном свете ночных светильников, но ведь я не человек. Тут же я услышал шорох в конце анфилады и двинулся на звук, который очень напоминал звук торопливых шагов. Неизвестный беглец двигался практически бесшумно, но мои чуткие уши улавливали быстрое движение, зря, что ли, они у меня такие длинные?

Преследуя его, я прошел через широкий портал, охраняемый двумя пятиметровыми бронзовыми статуями, и оказался в огромном зале славы, главном зале дворца. Он использовался для приемов и праздничных пиршеств, и я увидел, что его уже убрали после трехдневного пира по поводу победы над мятежниками и коронации королевы, – рыцари так громко орали здравицы королеве, что я, по словам Ниэль, вздрагивал даже в бессознательном состоянии.

Стены зала были на всю свою двадцатиметровую высоту завешаны щитами, оружием, знаменами, вымпелами, тотемами и шкурами. Все они символизировали победы немирионских королей над своими противниками. Но мое внимание привлекла не эта огромная коллекция всякого хлама (ведь для мага практически любая вещь, не содержащая в себе магии, – хлам!), а четыре фигуры в черных плащах, стоящие посреди зала. Стоило мне появиться в портале, как они все обернулись ко мне. Одна из фигур поправила капюшон и маску и сказала:

– А вот и он, пришел сам, даже охотиться за ним не пришлось.

– Ага, и даже урну для вашего пепла прихватил, – нагло ответил я, продемонстрировав им полупустой фиал с «золотой росой» слабоалкогольного настоя светлых эльфов, прихваченный мной из бара в чьих-то покоях (кто, интересно, придумал эти механические замки? толку от них!).

Одна из фигур хмыкнула и, распахнув на груди плащ, продемонстрировала мне висящий на шее серебряный кулон в форме листа с обсидиановой инкрустацией. Я мысленно выругался: где, тьма их побери, они его достали!

– Ты все еще думаешь, что встретишь рассвет? – насмешливо спросил он или она. Наверняка использует изменяющий голос эликсир, это ведь знаменитые имперские ассасины. У кого еще хватит денег и наглости использовать амулеты теней – если про это узнают у меня дома, за их жизнь лично я не дам и засохшей травинки.

Хотя официально теней уже пару сотен лет и не обучают, это отнюдь не значит, что их не осталось, – что такое для темного эльфа пара сотен лет? Да и тот странный эльф, который чуть не угробил меня на выпускном экзамене! Кем он мог еще быть, как не тенью? Точно! С ними надо сражаться так же, как я сражался с ним!

– Вот орк!

Погрузившись в воспоминания, я едва не стал подушкой для отравленных иголок, которыми меня попытались нашпиговать «добрые» ассасины. Лишь в последний момент я смел их порывом ветра. Ассасины, отбросив опустевшие трубки шипометов и обнажив длинные и явно отравленные кинжалы, метнулись ко мне. Но слишком медленно, намного медленней, чем делают это настоящие тени. Самый быстрый из них повстречался на полпути с окованным сталью строевым щитом и, изменив направление движения на строго противоположное, покатился под ноги своим напарникам. Те на секунду замешкались, и это стоило одному из них головы. Вращаясь, будто звездочка, между ними пронесся гигантский двуручник. Двое непострадавших ассасинов тут же прыснули в стороны, уворачиваясь от града рубящего, колющего и дробящего оружия, которым я их засыпал, заимствуя его с ближайшей стены при помощи усложненного варианта длани ветра.

– Ну, как вам мои чары? Или вы забыли, что именно темные эльфы первыми изобрели абсолютный щит? – насмешливо спросил я, не прекращая обстрел. – Или думаете, что мы не умеем ему противостоять?

Теперь я смог отдать должное их подготовке: несмотря на то что им приходилось вертеться, как белкам в мясорубке, они при этом еще и успевали метать в меня звездочки, метательные ножи и какие-то флакончики с явно не слишком приятным содержимым. Правда, не слишком результативно – я их перехватывал и тут же возвращал обратно. От этого и погиб третий ассасин: один из флакончиков столкнулся с порхающей возле него гномьей секирой, и того поглотило пепельное облако, от которого на милю несло некромантией. Даже клинки, пролетая через него, превращались в ржавые палки.

Судьба последнего ассасина была предрешена, и, похоже, он это понял.

– Сдавайся, у тебя нет ни шанса, на выпускном экзамене я сражался с настоящей тенью, а ты лишь жалкая пародия! – крикнул я ему, готовя заклинание «ломщик».