Магия в стиле экстрим

Надо бы понять, где нахожусь. Воспоминания сумбурны и обрывочны, похожи на сон и как разобрать что из этого хаоса явь? Я приоткрыла глаза и уставилась на голубое небо, виднеющееся сквозь тонкие веточки и резные листья незнакомого дерева. С плакучих ветвей ниспадали пышные гроздья сиреневых соцветий с пушистой сердцевиной. Игривый ветерок раскачивал тяжёлые цветки, лепестки мелко вздрагивали и выпускали в воздух облака душистой розовой пыльцы.

Мою руку сжимала холодная ладонь, я повернула голову и встретилась взглядом с Аяной. Шоколадные глаза потемнели, стали почти чёрными, в них тлела усталость. Тени лежали на щеках, губы побледнели, черты заострились. Капельки пота выступили на верхней губе и напряжённом лбу, как после затяжной болезни. Не отпуская прохладную ладонь, я приподнялась на локте и склонилась к подруге. Мокрые волосы прилипли к впалым щекам, на бледном лице жили только глаза, внимательно меня рассматривающие. Я мельком глянула на свои руки и с облегчением увидела знакомую гладкую кожу, а не чёрные когти и землистые наросты. На теле не ощущалось ни единой раны. Неужели весь этот кошмар с чудовищем существовал лишь в моём воспаленном воображении, и я истязала себя в приступе помешательства?

— Как ты себя чувствуешь? — прошептала Аяна, едва шевеля губами.

— Отлично. А вот ты…Что случилось?

— Что ты помнишь последнее? — игнорируя мои вопросы, вновь спросила подруга.

Я склонилась к мокрому лбу и прикоснулась губами. Холодная испарина на ледяной коже — что это значит у единорогов? Я ничегошеньки не знала о физиологии оборотней, но, по-моему, Аяна должна быть горячей.

— Смутно помню: как сдирала с себя кожу, как ты уносила меня из Мотейры, как куда-то поднимались, и твоё тело светилось от напряжения, как расступилась некая преграда. Сумбур полный. Нет уверенности, что это не бред и не галлюцинации.

Дыхание Аяны вырывалось едва слышным хрипом. Я провела по нежной щёчке кончиками пальцев, откинула прилипшие локоны. Алые ленты потускнели на груди и плечах девушки, мне захотелось их стянуть, казалось, они душили маленькое исхудавшее тельце.

— Это хорошо, ты почти полностью исцелилась, — Аяна сделала последнее усилие и закрыла глаза.

— Ты скажешь что произошло? Милая, что с тобой? Как помочь? — я села на колени, подхватила подругу под руки и осторожно прислонила к себе спиной. — Ты холодная, как ледышка. Ведь так не должно быть? Что сделать, скажи?

— Ждать. Я потратила слишком много сил, пробиваясь на высший план бытия, а потом искала этот мир и лечила тебя, котёнок, — прошелестело в голове затухающим голосом. Кажется, Аяна засыпала или теряла сознание.

— Как же тебе помочь?

Но она уже не слышала, безвольно откинув голову на плечо. Думай, Паулина! Может попробовать магией? Но она просто отталкивалась от единорога, сколько я не пыталась исцелить и передать силы извне, или привлечь собственный источник. Аяна должна быть очень горячей, но сейчас подруга холодная и мокрая, значит нужно её согреть! Как только идея пришла в голову, я решительно взялась за воплощение.

Одинокое цветущее дерево служило нам естественным пологом. Волею единорога мы оказались на потрясающей зелёной поляне перед лесным озером. Идеальный зеркальный круг отражал медленно движущиеся облака, тихий ветер лениво гонял волну. Это место словно персональный рай, где даже воздух наполнен эйфорией. Магия течёт лёгко и свободно, лишь пожелай, затронь почти видимые нити. И я мгновенно создала круглую перину, похожую на пушистое облако с парой десятков всевозможных подушек и толстым одеялом. Закончив узор в тонком мире, перетащила Аяну в самый центр мягкого чуда. Поблекшие ленты полетели в сторону, а взамен хрупкое тело закуталось в пуховое одеяло.

Оранжевое солнце рая воплоти, неуклонно опускалось за высокие кроны деревьев. Они окружали плотной стеной наше убежище с поляной и озером. Здесь время текло по-своему. Я нащупала под одеялом ладошку Аяны и вздохнула. Она всё ещё холодна.

— Милая моя спасительница, зачем же ты растратила себя и как теперь помочь? Тебя не исцеляет магия, не греет солнце или постель из нежного пуха. Где найти тот огонь, что вернёт силы? Быть может, ты не отвергнешь тепло души, моей души.