Магия венецианского стекла

Матвей обвел глазами комнату, – на столике действительно стояла бутылка коньяка и две пузатых рюмки. Они что, ошиблись квартирой? Чертовщина… А как же красные портьеры, головы из мрамора на постаментах и чучело ворона? Все, как говорила Астра.

Тот не жди себе отрады, в чьем дому на бюст Паллады сядет ворон…

На стенах висели две большие картины, – обе эротического содержания.

– Как называются шедевры живописи?

– «Пирушка с гетерами», «Сатиры и нимфы», – без запинки ответил мужчина.

В углу, над искусственным камином – мраморная полка, на ней вырезаны греческие буквы.

– Что там написано? – спросил Матвей.

– «Звезда укажет путь».

Похоже, человек здесь не в первый раз.

– Это ваша квартира?

– Мы… снимаем ее… для свиданий…

– Вы что, геи?

– Да… а вы – грабители? Я отдам вам деньги… только… не убивайте. Картины тоже стоят прилично. Возьмите их! Это я покупал.

– Здесь есть кто-то еще, кроме вас?

– Нет… никого…

«Ее дружок не просто бабник! – ужаснулся Матвей. – Он еще и голубой! Однако кто же его задушил?»

Убийцей мог быть человек в наручниках, равно как и Степнова… которая набросилась сзади на Иваницына, прикончила его и убежала. Дверь-то была открыта… Или же «мстительница» еще в квартире, где-нибудь прячется.

Он вдруг вспомнил об Астре и испугался за нее. Грубо, стараясь соответствовать роли бандита, крикнул:

– Эй, подруга! Где ты? Нам пора сматываться!

В сложившихся обстоятельствах им действительно лучше унести ноги поскорее.

– Она исчезла, – с отчаянием воскликнула Астра, появляясь на пороге гостиной. – Ее нигде нет! Мы ее упустили.

Она не решалась войти, переступить через мертвое тело бывшего жениха.

– Это геи, – Матвей указал на лежащих мужчин. – Они встречаются в этой квартире.

– Не может быть… Я видела здесь женщину…

Астра вдруг оглянулась и с истошным криком бросилась вперед, уже не обращая внимания на труп. Сзади нее показался Ворон, его черные перья тускло поблескивали, он держал в руках свою голову…

– А-ааа-аа! – вопила Астра. – А-аа! А-аа-а…

Матвей вскочил на ноги, – зрелище было настолько жутким, что он тоже не сразу сообразил, – чудовище несет маску с большим птичьим клювом, а голова у него, женская, старушечья, страшная…

– Это она… – прошептала Астра, опускаясь на диван и закрывая глаза. – Она…

– Не-е-ет… – покачала головой женщина в одежде Ворона. – Это он! Он… убил мою дочь. Он сумасшедший! Маньяк! Как я могла? Как я сразу не догадалась? Он… он… дьявол…

– Кто? – спросил Матвей.

По опыту он знал, что с невменяемым человеком необходимо разговаривать, поддерживать беседу, поддакивать, соглашаться с ним. Общение разряжает обстановку, снимает накал страстей, сближает.

– Поднимите его…

Матвей двинулся к трупу, но женщина дернулась, глядя на человека в наручниках.

– Понял!

Он взял лежащего за плечи, приподнял и усадил на пол, – легко, так же, как он поднимал и складывал тяжелые бревна, обучая ребят из своего отряда строить полевые укрытия. Лицо мужчины показалось ему знакомым: волосы, лоб, нос…

– Это мой муж… – бесстрастно вымолвила женщина. – Осокин. Редкостный негодяй.

«Она пряталась в шкафу, в прихожей! – догадалась Астра. – Там висел костюм Ворона, который она надела…»

– Он убил мою дочь… мою единственную дочь…

В глазах Степновой разгоралось безумие. Она переступила через мертвого Иваницына, волоча за собой подол черной хламиды и теряя перья, приблизилась к сидящему на полу мужчине.

– Полюбуйтесь на него… Ворон по имени Никогда! Он читал мне стихи, прикидывался тонким интеллектуалом, эстетом… И я поверила. Это его квартира, которую он показывал мне, даже предлагал поселиться здесь, среди этих мраморных идолов и красных портьер! Я вышла замуж за убийцу! – Она истерически расхохоталась, обрывая черные перья и разбрасывая по полу. – Привела в дом смерть! Смерть для моего ребенка! Я ощиплю тебя, уничтожу твой бесовский наряд и убью! Убью…

Матвею вспомнился увеличенный фрагмент снимка – мужское лицо вполоборота, администратор из «Гвалеса», его слова о Вороне, читающем стихи Эдгара По…

«Да это же он! Человек, который случайно попал в объектив фотоаппарата сыщика! Он посещал Большое Пиршество и взял приз…»

– Не слушайте ее, – возмутился человек в наручниках. – Она больна! Тронулась умом после смерти дочери, возомнила, черт знает, что. Вы же видите, она не в себе.

– Вы Осокин?

– Да, и что с того?

– Зачем вы привели сюда Иваницына?

– Я уже объяснил… мы встречались… Я люблю не только женщин! Это ведь не преступление? А она украла у меня запасные ключи, явилась в эту квартиру, спряталась в шкафу, дождалась, когда мы с Захаром придем заниматься любовью, и убила его. Она просто ревнует! Взбесилась от ревности! Вы слышали, она и меня хочет убить? У нее шизофрения…

– Не отрицаю, – мрачно усмехнулась Степнова. – Только тебе это не поможет. Живым ты отсюда не выйдешь.

– Вы слышите? – дернулся Осокин. – Она не в себе!

– Глория вас опознает, – спокойно сказал Карелин.

– Кто такая Глория? Понятия не имею…

– Девушка, с которой вы два года назад познакомились в клубе «Гвалес».