Магия венецианского стекла

– Следователь из района прикатил! Болтают, будто, баронесса не своей смертью померла… Когда человек заживо сгорает, это сразу видно – по позе трупа. Пожарники говорили! А немку кто-то прикончил еще до пожара.

– Убили, ограбили и дом подожгли…

– Не-е-еет, это кара Господня! Молния небесная греховный вертеп поразила!

Матвей постоял там, постоял здесь, прислушиваясь и присматриваясь. Когда он понял, что ничего нового не узнает, отправился по магазинам, потом домой. По дороге, уже у самой калитки его перехватил старик Прохор. Новость уже облетела весь поселок.

– Слыхал? Немку молнией убило! Ночью. Трррах-тарарах! И все, конец! Ой… а ты откудова взялся-то? – оторопел дед.

– Приехал, – сделал безразличное лицо Карелин. – И сразу к тебе зашел, Прохор Акимыч. Стучал, стучал, потом рукой махнул.

– Спал я! Сон-то у меня чуткий, да глухота, окаянная, одолела, – пожаловался старик. – Хоть из пушки стреляй, не услышу.

– Что ж ты спишь до обеда?

– А чево делать-то? Скука… Внучок обещался к вечеру прийтить, он у меня милиционер. Расспросим его про баронессу. Народ бает, шаровая молния в трубу влетела и разорвалась там.

– Ты ничего не путаешь? – «засомневался» Матвей.

– Я говорил, с немкой чтой-то нечисто! – Прохор многозначительно хмыкнул и поднял вверх скрюченный подагрой указательный палец. – Попомнишь мои слова!

– Ладно, дед, убедил. Как внук появится, зови меня. А сейчас, извини, пойду баньку топить. Попариться хочу.

– Постой… Ты ж не собирался приезжать?

– Захотелось в тишине побыть, в покое. Устал я от городской суеты.

Старик бодро потрусил к себе, а Карелин отворил калитку, пересек двор наискосок и бесшумно скользнул к двери.

Астра не заметила, как он вошел, – с распущенными по плечам мокрыми волосами, в вышитой сорочке бабки Анфисы она сидела на кровати и разглядывала зеркало в бронзовой раме.

– А вот и я! – шепнул Матвей, будто вырастая из-под земли.

Она ойкнула, помертвела и закрыла зеркало накидкой с подушки.

– Э-э, нет, так не пойдет, – воспротивился он. – Или выкладывайте все, как на духу, или на меня не рассчитывайте. Я бросаю дела, срываюсь, после бессонной ночи лечу в Камышин вызволять вас из неприятностей, а вы продолжаете что-то утаивать. По меньшей мере, это нечестно. Вы ведь не все рассказали?

Гостья опустила глаза, смутилась.

– Вы мне не доверяете? Тогда зачем звонили? – рассердился Матвей. – Дом баронессы действительно сгорел, я видел то, что от него осталось. На пожарище обнаружили тело.

– Одно? – вырвалось у Астры.

– А вы еще кого-то прикончили?

– Нет… я…

– Поселок гудит! Из района приехали криминалисты, вас и Тихона ищут. Это не шутки.

– Тихон ушел домой.

– Дома его нет. Поползли слухи, будто в трубу дома госпожи Гримм попала молния.

– Чушь! Грозы не было. Я же вам объясняла – в коридоре пахло бензином, а потом тот человек разбил лампу в спальне…

Она прикусила язык, но поздно.

– Так-так, интересно. Значит, он разбил в спальне лампу, и начался пожар?

– Не совсем… то есть, да, так и было, – сдалась Астра. – Я думала, горит только спальня, но когда вышла, то повсюду увидела дым и пламя. В моем рассказе почти все правда.

Ей пришлось признаться, что она ранила злоумышленника отверткой.

– Раз обнаружили одно тело, значит, ему удалось уйти.

– Он напал на вас? – спросил Матвей.

– Собирался напасть! Я его опередила. Видимо, он устроил пожар, в надежде, что я сгорю или задохнусь. Дверь была отрезана огнем, а окна забраны решетками.

– Почему же вы не воспользовались дымоходом? – поддел ее Карелин.

– Вы что, смеетесь? В панике, я даже не вспомнила о каминной трубе. Я бы в любом случае через нее не выбралась!

– Здравая мысль.

Астра вытащила из сумки сухой корень, видеокассету и банку с «сухофруктами».

– Вот, смотрите! Что это, по-вашему?

Матвей чудом не расхохотался. За кого она его принимает? У него едва хватило терпения выслушать о тайнике, найденных там предметах и «чае», который пила предыдущая компаньонка. Когда речь пошла о подаренном баронессой ключике на золотой цепочке, он не выдержал.

– Да вы просто Шехерезада!

– А вы… чурбан бестолковый! – рассвирепела Астра. – Делать мне нечего, сказками вас развлекать!

– Спасибо, уважили.

Она надулась, а Матвей потянулся к зеркалу.

– Это тоже хранилось в тайнике?

– Я взяла зеркало из шифоньерки в спальне Иды Вильгельмовны. Между прочим, дверца открывалась этим самым ключиком.

Зеркало оказалось старинное, с красивой рамой из бронзы и особым золотистым цветом амальгамы. Изнутри оно сияло, а поверхность была словно подернута тончайшей туманной дымкой.

– Похоже на венецианское стекло, – сказал Матвей. – Ему лет двести, может, больше.

– Вы в этом разбираетесь?

– Чуть-чуть. Мне нравятся зеркала. Кстати, откуда вы узнали, что хранится в шифоньерке?

– Я не воровка, – обиделась Астра. – Баронесса сама подсказала мне, где зеркало. Я постоянно чувствовала ее присутствие в спальне. И ключ она подарила со смыслом, – чтобы я им воспользовалась в нужный момент.

– Как это она вам подсказала? – не понял Матвей. – Мертвая?

– Тело было мертвым… а она нет. Она оставалась в спальне, пока я не забрала зеркало.