Магия венецианского стекла

– По-моему, мы здорово придумали! – убеждала его Астра. – Все очень правдоподобно. Свою машину не бери и настоящего имени не называй. Внешность тоже не мешало бы изменить. Усы, затемненные очки, берет… – она рассмеялась. – Как у Штирлица! Помнишь?

– Издеваешься?! Где я все это возьму?

– Ты же сам признался, что любишь переодеваться, – посмеивалась Астра. – Я, по крайней мере, не предлагаю тебе облачиться в камзол и парик! Это слишком экстравагантно для Борисова. Он неправильно поймет.

В конце концов, какой-то берет и очки в толстой роговой оправе нашлись на антресоли, а вот за усами и клеем пришлось съездить в магазин, торгующий подобными штуковинами.

– Что за полоса пошла? – возмущался Карелин. – Сплошные маскарады!

Астра прыскала со смеху, глядя на него.

– Он может пустить по твоему следу своих парней, – предупредила она. – Будь начеку.

– Ты его боишься? Он же работает на твоего отца!

– В том-то и дело. Не хочу, чтобы папа узнал, где я нахожусь.

– Намереваешься играть в прятки?

– Так получилось.

Как бы там ни было, Матвей собрался и поехал. Спустившись в метро, позвонил Борисову и назвал место встречи, – у Ярославского вокзала. Там сновало столько народу, что нырнуть в толпу и раствориться не составит труда.

– Где именно вас ждать? – спросил тот. – И как мы узнаем друг друга?

Матвей объяснил.

– Я сам подойду, – добавил он. – Астра вас описала.

Тем временем виновница событий сидела у окна, гадая, поверит ли Борисов в их легенду. Наверняка он знает все подробности смерти Марины, но захочет ли поделиться информацией?

Ее вдруг потянуло заглянуть в «венецианское» зеркало. Его золотистая глубина его обладала непостижимым свойством порождать ожидание, – как будто обещая какое-то откровение, акт чародейства или волшебной метаморфозы.

– Что я надеюсь увидеть, кроме своего лица? – шептала Астра.

Однако само ее лицо в этом зеркале обретало неуловимую несхожесть с оригиналом, и Астра всматривалась в собственные черты, начиная сомневаться: я ли это?

Глаза, брови, щеки, губы и подбородок зеркало искажало самую малость, но в целом из его бронзовой рамы на Астру глядела другая женщина. Каждый раз солнечные лучи или электрический свет падали таким образом, что надо лбом этой другой, чуть выше линии волос появлялся сияющий блик.

– Над тобой звезда горит? – спросила Астра, обращаясь к отражению. – Или мне кажется?

Женщина в зеркале шевелила губами точь-в-точь как она.

«Не кажется! – поняла Астра. – Это основное отличие между нами».

– Ну, что скажешь?

Другая повторяла все ее движения.

– У тебя цвет лица потрясающий. Но Матвей раскрыл мне твой секрет: старые мастера добавляли в отражающий состав золото, чтобы красавицы видели себя еще более прекрасными, а дурнушки становились миловидными.

Действительно, Карелин много знал о зеркалах. Когда-то в юности он мечтал изобрести или сконструировать зеркало, которое не отражало бы людей. Даже придумал ему название, – «иллюзия небытия».

Астра напряженно, до боли в глазах всматривалась в зеркало, и вдруг ее отражение поблекло и сменилось мертвым лицом Марины. На иссиня-белой коже черными крапинками выступали веснушки, черные губы запеклись…

– Ты виновата в моей смерти, – беззвучно произнесла она. – Из-за тебя я лежу в земле вместе со своим ребенком…

– А-а! – вскрикнула Астра и отпрянула. – А-аа-а… что это?

Другая в зеркале испугалась не меньше. Никакой Марины, конечно, же, и в помине не было.

– Почудилось, – стуча зубами, вымолвила Астра.

И тут она вспомнила, как Ида Вильгельмовна с кем-то разговаривала, сидя в своей спальне. Уж не с зеркалом ли?

Дрожа от страха, Астра поскорее завернула зеркало в кусок бархата и спрятала в шкаф.

– Ф-фу-уу, ужас какой…

Чтобы чем-то занять себя до возвращения Матвея, она села рассматривать фотографии, сделанные им в усадьбе «Глинки». Он показал ей книгу о Брюсе и признался в своем увлечении этим человеком.

– Представляешь, шотландский король Роберт I – его предок! А сам Яков Брюс был великим ученым, опередившим свое время. Он родился в России и служил ей верой и правдой.

Астра пожимала плечами; ей приходилось слышать о Брюсе в связи с масонами и поисками кладов, но мельком.

Карелин оказался хорошим фотографом, – выбирал удачные ракурсы, и все снимки дышали романтической прелестью загородной усадьбы начала восемнадцатого века. Вот тенистые аллеи парка, общий вид главного дома в желто-белых тонах… чудесный пруд… одноэтажный павильон… а вот некоторые детали фасада вблизи, – ниши с раковинами, декорированные наличники окон, маски…

Матвей прав, – это то самое здание, что и на кассете! Но как усадьба Брюса связана с образами и общим замыслом фильма? Может быть, дело не в усадьбе, а в масках?

Додумать мысль ей помешал звук поворачиваемого в дверном замке ключа…

* * *

Юрий Тимофеевич, не перебивая, выслушал доклад Борисова.