Магия вероятностей (СИ)

После обеда Жаргал сказал, что мы начнём учиться делать расчёты. Прямо всё как в академии - с утра теория, после обеда практика. Всё-таки понабрался премудрости за свою долгую жизнь этот бывший полудикий воин, вполне на магистра тянет.

- Садись за стол и пиши, - скомандовал Жаргал.

Он стал диктовать мне какую-то тарабарщину, которую я никак не могла запомнить на слух и переспрашивала его на каждом слоге, несказанно его зля этим. Выяснилось, что это было заклинание для концентрации мысли и вхождения в особый транс с этой концентрацией. Я испугалась - помнится, господин ректор читал заклинания очень долго, и я тут сама посинею, что твои кристаллы, пока всё запишу. Но нет, всё оказалось проще - заклинание было не длинным.

- Твой ректор, вероятно, просто повторял заклинание много раз, чтобы ты не теряла ритм твоей мысли. На самом деле действует это заклинание один раз, а дальше ты можешь произносить любые слова или звуки, главное, чтобы твои мысли имели выраженный структурный ритм.

- Например, читать стихи?

- Да, хорошо знакомые тебе стихи подойдут, если у них ритм не сбивчивый.

- А ты сам тоже стихи читаешь?

- Сейчас увидишь.

Жаргал согнал меня со стула, достал большой лист бумаги, который легко закрепился на столешнице подвижными плоскими рамками. На левое запястье он надел петлю с игрушкой-гранатом, в правую взял обычный карандаш, прикрыл глаза и стал произносить заклинание. А потом он запел.

Я даже не поверила, что те низкие вибрирующие звуки доносятся из его горла. До мурашек по коже. Я стояла рядом и завороженно смотрела, как его правая рука начинает двигаться, чертит круг и наполняет его каракулями. Два радиальных отрезка, как и у меня, разделили круг на два сегмента, только один из них был большой, а второй совсем маленький. Две вероятности - поняла я, и одна из них гораздо более вероятна, если будет простительна такая тавтология. Сеанс длился совсем недолго, и всё равно старик выглядел после него уставшим. Уставшим, но отчего-то очень довольным. Что именно он рассчитывал и что видел, он мне не сказал. Ну да это не моё дело.

Потом он отправил за парту меня и протянул мне гранат. Я сделала всё, как делал он - нацепила тяжёлую драгоценную игрушку на левую руку, заправила лист в столешницу и взяла в руки карандаш.

- Сосредоточься на своём вопросе, - велел старик, усевшийся на подушку.

Я уже знала, что буду спрашивать. Эта мысль свербила меня ещё с самого первого ужина в малой королевской столовой. Я вызвала свой поток магии, окутала им лист и кисть правой руки и обнаружила, что из игрушечного драгоценного граната тянется дополнительное облачко, уплотняя мой поток. С трудом я смогла отвлечься от этого зрелища и и сконцентрироваться на своём вопросе - всё-таки не привыкла я ещё ко всем этим чудесам.

Жаргал начал произносить заклинание, а я стала вполголоса читать на родном языке стихи, где особый ритм задавало последнее слово в каждой строчке, и которые хорошо помнила.

Я сегодня влюблена в город.

Он притих перед дождём утром.

Вот такой он мне сейчас дорог,

Погружённым сам в себя, Буддой.

Он не выпил своего кофе,

И не сел ещё за руль, в массе.

Ещё чист его дорог профиль,

Он славянской на часок расы.

Так бывает у меня редко:

Хоть на час найти любить повод.

Я заставкою окна – веткой

Заслоняюсь от тебя, город.

Под эти строфы перед моими глазами постепенно проявлялась картина.

Поля со следами убранных зерновых, трясущаяся подо мной телега с лошадью движутся по грунтовой дороге между этих полей, несколько человек, сидящих на телеге, и среди них - беременая женщина. Женщина стонет и сообщает, что ей уже пришёл час родить ребёнка. Злой мужик оборачивается к ней с козел и говорит, что его и остальных пассажиров ждут на праздник рукомесленниц, и что им некогда возиться с роженицей, которая и сама байстрючка каднеевская, и ребёнка прижила неизвестно от кого. Не смогла дотерпеть, пока они приедут в Ломанку, так пусть немедленно освобождает телегу и не задерживает их, а потом добирается до Ломанки, как знает - может, подберёт кто-то другой.

Несчастная женщина с трудом сползла с телеги и, согнувшись, прошла прямо в поле. Моё видение моргнуло. Я увидела ту же женщину, рядом с тем же местом. Мёртвую. А возле её руки громко плачет лежащий на подстеленной тряпице ребёнок. Мальчик.

Видение закончилось, я обрела обычное зрение, но тут всё у меня перед глазами сильно закружилось. Я попыталась ухватиться обеими руками за стол, чтобы не упасть, но он был лёгким, и я повалила его вместе с собой на бок.

- Глупая, глупая, глупая Ольга! - где-то кричал Жаргал, пока я пережидала головокружение, лёжа на полу, - Зачем ты смотрела так далеко во времени? Куда ты полезла, слабая неумеха? Зачем так много людей сразу? Ты что, магистр? Ты что, богатырь-воин? Твой ум совсем короток, как хвостик полевой мыши!

- Хватит кричать, Жаргал, - разлепила я, наконец, губы, - Лучше налей мне чаю.