Магия вне закона

– Нет, это ты послушай! – плечи у брата задрожали, а вид сделался совсем уж жалкий. У меня в груди все содрогнулось. Не помню, когда в последний раз я видела его таким… Сногсшибательный обладатель четвертого резерва магии, широкоплечий рыжеволосый парень с едва заметными веснушками закрыл глаза ладонями и зарыдал. – Я весь год пытался вытащить тебя оттуда! Уже на следующий день после суда я понял, какую ошибку совершил… и мне так жаль, Тэс… Тэс… Я сделал все, что только возможно и даже больше, но стражи не давали мне с тобой увидеться, а всех адвокатов, которых я нанимал, не пропускали на территорию Обители. Такие правила. Я пытался! Тэс… пытался изо всех сил.

Я опустила руки и отступила. Внутри что-то рухнуло, а потом заледенело, покрываясь непробиваемой толстой коркой. Я знаю, что ко мне никто не приходил и никаких адвокатов у меня не было. Об этом говорили все стражи и даже Йонас, глава Обители, в том числе. К тому же я превосходно помню внутренний регламент, пришлось его выучить за прошедший год – любого гражданского адвоката беспрекословно пропускают на территорию Обители. Получается, Филипп врет. Зачем?

– Филипп! – я перебила его, закрывая дверь дома и в последний раз выглядывая на улицу. – Сейчас сюда придут стражи…

Брат побледнел.

– Что? – он занервничал. – Ты что, сбежала из Обители? С ума сошла?!

– Нет! – я пробовала говорить спокойно, но голос все равно дрожал. – Слушай меня и не перебивай! Ясно?

Филипп растерянно кивнул, а я как можно быстрее, проглатывая половину слов, пересказала ему все, что произошло со мной за последние сутки. Он внимательно слушал, то и дело хмурился, задавая осторожные вопросы про Леннера и про то, как он сумел вытащить меня из Обители. Я отвечала, запиналась, желая донести всю суть. Чем больше он будет знать, тем больше у меня шансов, что он поможет.

– А еще… Леннер некромант, вот, – я выдохнула и уставилась на Филиппа в немом вопросе.

Некромантов всегда считали самыми сильными магами, а некромантов с первым резервом… понятно, почему Леннер работает на конгресс, таких, как он, власть стремится держать под контролем и на коротком поводке. Но возможно ли контролировать людей с такой силой? Вот в чем вопрос.

– Некромант? Ты шутишь? – Филипп застонал и взъерошил руками спутанные волосы. Он всегда так делал, когда сильно волновался. – Это плохо… очень плохо. Я не знал, что некроманты теперь работают на конгресс. Раньше они не стремились к власти.

– Не думаю, что Леннер стремится к власти, – я поморщилась, – он капитан стражей. Скорее, ему просто доставляет удовольствие сажать таких, как я, за решетку. Он меня ненавидит и уверен, что я убийца. А мы живем с ним в одном доме.

Филипп опустил голову. На несколько долгих секунд между нами повисла напряженная пауза.

– После суда адвокат Ричарда надавил на мать, – почти шепотом сообщил брат, не поднимая глаз. Я невольно вздрогнула при упоминании этого имени. – Он заставил продать дом. Я пытался ее переубедить, но мать была слишком напугана, чтобы мыслить рационально и поддержать меня. Адвокат пригрозил, что составит заявление в конгресс и ее тоже посадят в Обитель. Она как-никак была свидетелем убийства. Адвокат намекнул, что несколько нужных звонков превратят ее из свидетеля в обвиняемую. Мама, не раздумывая, подписала документы и лишилась всего, не только дома, но и банковских счетов, которыми владела семья Рейтли. Суд прошел четыре месяца назад… она подавлена, Тэс. Я хотел нанять ей служанку, но мама сказала, чтобы все оставили ее в покое. А в последнее время она даже перестала отвечать на мои звонки. Я, конечно, знаю, что сейчас с ней все в порядке, и она вернулась к работе, но все же… то, что случилось с тобой, Тэс, стало для нее большим ударом.

То, что случилось со мной или с нашим домом?

Я отвернулась к окну, в попытке незаметно стереть слезы. Руки дрожали. Почему ты, мама, не заступилась за меня? Почему ты не пришла ко мне? Почему ты не написала мне ни единого письма за весь этот год? Я ждала… я каждый день ждала.

– Мне плевать, что с ней, – соврала я, выглядывая в окно. Во дворе по-прежнему никого не было. В чем дело? Стражи не могут меня найти? Или в кои-то веки в них проснулось невиданное благородство, и мне решили дать время и не мешать. – На протяжении всего года ей было плевать, что со мной, а теперь мне плевать, что с ней. Мы квиты.