Магия во мне (СИ)

Я выбежал на улицу, услышал рычание Мари, бросился в ту сторону, и снова этот страх, он душит меня и не дает вдохнуть полной грудью, а в голове прокручивается мысль, "Только бы не опоздать".

И вот все как я думал. Стоит Ари, а напротив нее Мара, готовится к прыжку, мои эмоции высвободились и поднялся ветер. Мара это почувствовала, обратилась ко мне, я ускорился и все, она мертва. Я одним, удачным ударом отрубил ей голову.

Тяжело дышал и смотрел на испуганную Ариленну. Она стояла бледная, ветер, что поднялся через мои эмоции, трепал ее волосы. Но я не мог ей сказать, что волновался, что испугался, думал, что не успею. В середине меня тоже был ураган, он носился по всему телу и никак не утихал. Никогда мои эмоции не брали верх, даже в критических ситуациях, когда погибали мои люди, а сейчас происходило что-то непонятное для меня.

Мы поговорили, я говорил с иронией, так и не признавая, что чувствую на самом деле. Даже обижал ее, но по-другому, не умею. По дороге в Министерство я успокоился, ее присутствие так действует на меня.

Мы обсуждали надгробие, и она понимала меня с пол слова. Я понимал ход его мыслей, мне не приходилось дважды что-то разъяснять, и мне нравилось это.

Она взяла книгу, и книга переменилась, стала другой, большей, видимо, она также реагирует на нее, как и я, меняется.

Меня это не удивило.

Глава 38. Ариленна.

Я смотрела внимательно на рисунок, и думала вслух:

— Первой стоит руна Альгиз…

— Но она символизирует защиту, а с защитой также не вяжется, так как в перевернутом виде она символизирует смерть, а здесь она сначала в прямом виде нарисована, а сверху на ней же и Альгиз перевернутая…

— В старину была традиция на надгробиях дату рождения обозначать прямой руной Альгиз, а дату смерти перевернутой.

— Кажется что-то такое слышал.

— А здесь она еще может означать день смерти, он же день рождения, то есть человек умер и родилась тень…

— Я об этом не подумал, но теория интересна! Что дальше?

— Рано встает,

кто хочет отнять

добро или жизни;

не видать добычи

лежачему волку,

а победы — проспавшему.

Я перевела первое слово, и на автомате из памяти процитировала стихотворение, которое читала не раз, заметки, оставшиеся от отца, это стихотворение было там выведен на отдельном листочке аккуратными буквами, сначала рунами, но простыми, а не зашифрованными, а затем и буквами перевод.

Я прокручивала стихотворение в голове и думала, что много совпадений, и медальон, и стихотворение, и таинственная смерть отца.

— Ты уверена, что перевод именно такой?

— Да, уверена, все очень просто расшифровывается. Только руны не отдельно, а друг на друге, две руны вместе. Рунологов учат одну аксиому — нельзя объединять руны, особенно таким образом, это опасно, может получиться не то что планируешь. Поэтому и трудно расшифровывается. Но я уже видела это стихотворение, потому справилась быстро.

— Где видела?

— Дома!

Я отвернулась, не хочу видеть его выражение лица.

— Хм!

И как это понять, я вернулась, посмотрела на него, а он сказал:

— Я разговаривал с твоим отцом…

— Что?! Он, он мертв…

— Да, мертвый, я знаю.

— Что-то я не понимаю.

— В субботу в ночь Самайна, я как Глава Министерства имею власть разговаривать с мертвыми, ты не знала?

— А откуда я должна была знать это? И что он сказал?

Это так дико что в голове не укладывается.

— Ну, рассказал, что он, был жрецом старой религии, так же как его отец и отец отца…

— Нет, это не правда, нет… И что получается его убили посланцы короля, кто-то такой, как вы?

— Да, они. А твой медальон усиливает магию рун, и позволяет тебе видеть сущности, он ваш родовой артефакт.

Я слушала и не верила в его слова, это не правда. А Аргариус говорил так спокойно, что даже раздражало, он только что перевернул мою жизнь… рассказал кто, убил моего отца, лишил мою мать любящего мужа, а меня и брата отца…

— А почему они оставили в живых меня, маму, брата?

— Не знаю, надо поднят старые архивы и узнать, но они во дворце, и в принципе это уже не так важною

В моих глазах стояли слезы, но я их сдерживала не время для слез.

— Для меня важно! Чтобы вы сделали если бы узнали, что вашего отца убили?

Он, услышав мои слова занервничал. Я выгнула брови, и заинтересовалась, что он ответит. А он молчал минуту, а затем отвел взгляд и сказал:

— Я не знал своих родителей, ни мамы, ни папы, они умерли. Это все что я знаю, так что, даже не знаю, что тебе сказать.

— Но вы сказали, что можете с мертвыми разговаривать. Или я что-то не понимаю?

— Могу, и в ночь Самайна звал их, но они не пришли, как и прежде.

— А мой отец пришел?

— Да, все приходят на мой зов, а они нет.

Я задумалась, как может такое быть, все приходят…

— А может они не мертвы?

Просто предположила я, а Аргариус резко повернулся ко мне.

— Почему ты так подумала?

— Не знаю, сказала первое, что в голову пришло.

Он не хотел продолжать тему о своих родных, но мои слова задели его, на лице это не отражалось, но я чувствовала.

— Ариленна, возвращаться к старой религии не безопасно, поэтому советую тебе никому не говорить, что руны отзываются к тебе, и об отце тоже.