Магия Волконского дольмена

Алексей обнимал мальчугана. Они о чем-то весело говорили, смеялись, не обращая внимания на рассерженную и оцепеневшую женщину, и его нерусского мужа. Лида смотрела в окно. Можно было спокойно вздохнуть, похитителей во дворе не было, ее ночные страхи растаяли, как туман над рекой, но на сердце не стало легче, а еще больше сжало в тиски. Глядя на радость отца и сына, Лида поняла такую вещь. Этих троих во дворе связывала жизнь: встречи, свидания, свадьба, борщи и котлеты, рождение сына, его первые шаги. Алексей о себе практически ничего не рассказывал, а Лида не спрашивала. Шаткость их временной встречи не давала ей права на какие-то расспросы о его прошлом, забытом, ушедшем. Встречи с сыном, в ее представлении, это: гуляние в парке, катание на каруселях, мороженое в кафе. Она не строила иллюзий на будущее с Алексеем, но, женщина так устроена, что каждое мужское внимание расценивает, как вариант устройства уютного семейного гнездышка. Это происходит подсознательно, где-то в глубине души. Даже если мужчина не дает никаких намеков, женщина все равно надеется: не спит по ночам, ходит в церковь, верит в приметы. И не смотря ни на что — надеется.

Так и у Лиды, появилась какая-то надежда на новое счастье. Внимание, забота и любовь Алексея опьянили ее. Впервые за много лет она почувствовала себя счастливой, нужной, значимой. Даже, в эту тревожную и мученическую ночь, в ней жила надежда, что он спасет их, найдет выход из ситуации. И хотя, душу скребли когтями злые кошки, на сердце соловьи заводили любовные трели.

Глядя в окно, Лида почувствовала, как соловьи попрятались в ветвях от злых и алчных когтей кошек, продолжающих терзать ее душу. Ей очень захотелось уйти, не мешать этой семье, вновь обрести счастье. Они имеют на это полное право. Муж кавказец ушел в дом, а женщина продолжала стоять у машины. Неожиданно, она обернулась и пристально взглянула в окно. Взгляды женщин встретились. Лида интуитивно отпрянула от окна и опустила шторку. Почему она это сделала, даже ей стало не понятно. Ведь она не воровала их счастье, не уводила Алексея от жены и сына. Ей нечего стыдиться и бояться. А вот эта женщина, выходит, увела этого кавказца из семьи, и ничего не стыдится.

Лида снова взглянула в окно. Видимо, что-то поняв, женщина во дворе подошла близко к Алексею и мальчугану и весело сними заговорила. Паренек захлопал в ладоши и запрыгал, а Алексей обнял жену. Было ли это объятие знак благодарности или признак чего-то большего, Лида не поняла, но этого было уже достаточно. Вернись сейчас Слава, от любого его прикосновения, а не то, что от объятия, она отшатнется, как от страшной заразы. За прошедшие годы он стал ей совсем чужой, как этот кавказец. А у Алексея и его жены был шанс вновь обрести друг друга. И она не должна им мешать. Грех это…

Мальчуган потянул за руки отца и мать, и они, все пошли по двору, видимо к реке.

Лида быстро разбудила детей, практически стащила их с кровати. Быстро схватив сумку, провела их по двору к открытым воротам.

— Мама, а где дядя Леша? — спросила Катя, когда они уже шли по дороге, и девочка после сна, начала понимать происходящее.

— Он остался у этого дедушки? — в тон сестре поинтересовалась Марина.

— Да, — Лида придумывала на ходу, — он хочет завести пчел и решил основательно поговорить с хозяином, расспросить, как и что с ними делать. А мед вкусный вчера был, вам понравился? — она перевела на другую тему разговор с детьми.

— Конечно, — Марина даже замахала руками, — и лепешки такие вкусные, прямо, как у бабы.

— Мне там все понравилось, — Катя подобрала камешек с дороги, — а утром они не хотели нас угостить завтраком? Что-то мы резко убежали? Может что-нибудь случилось?

— Завтрак нас ждет в отеле, — Лида обрадовалась, что так ловко перевела мысли детей, — к тому же оплаченный. А в холодильнике у нас арбуз и персики, забыли? И спасибо этим добрым людям, что они приютили нас ночью и накормили, а вам еще и завтрак подавай.

— Это конечно, спасибо им, — согласилась Марина, — страшно представить, чтобы мы сидели всю ночь под тем кустом. А арбуз и персики — очень кстати. И в столовой дадут вкусные блинчики с вареньем.

— Или пончики с джемом, — ввернула Катя, — это конечно лучше, чем лепешка с медом в чужом доме.

— А еще нам надо выспаться хорошо, — Лида взяла девочек за руки, — в одежде на чужой кровати — это не сон. Приедем в отель, помоемся, позавтракаем и спать. А после обеда — на пляж. Нам уже скоро домой, оставшиеся дни будем тупо лежать на пляже.

— На скале Катрине было очень красиво, — рассуждала Катя, — но, в лесу было холодно и страшно. Лучше спать в гостинице на кровати. Как там мой Миша без меня спал один, поди, уснуть не мог бедненький.

Минут через десять горную дорогу пересекла асфальтовая, но это еще не была трасса. Видимо, дом, приютивший их ночью, в этом месте был далеко не один. По асфальту идти было куда удобнее, да притом и дорога вела все время под гору. Передвигались очень быстро. Неожиданно, сзади затормозила машина, обычная маршрутная газель.

— Вам куда? — спросил русский водитель.