Магия возмездия

Эвелина завела мотор и направила машину в сторону центра. Когда подъехали к отелю, она сухо произнесла:

- Мне очень жаль, но завтрашний ужин отменяется.

Когда на следующий день Эвелина позвонила в отель и ей ответили, что господин Гершович вылетел утренним рейсом в Тель-Авив, она подумала, что это даже к лучшему.

Уже несколько дней Эвелина чувствовала себя беспокойно.

Она отменила все визиты клиентов и бродила по огромному пустому дому,

не находя себе места. Попыталась разложить карты Таро, пробовала использовать другие способы гадания, но была слишком взвинчена и нервозна, чтобы сосредоточиться. Эвелина была уверена - случится что-то непоправимое.

Ближе к вечеру она позвонила на работу Марине Алексеевне.

- Мариночка, ты очень занята сегодня вечером?

спросила она подругу.

- Да вроде свободна. А ты хотела встретиться?

- Собираюсь где-нибудь поужинать. Может, составишь

мне компанию? - с надеждой спросила Эвелина, которой до смерти

не хотелось в этот вечер оставаться одной. Получив согласие, она с

облегчением положила трубку.

Без двух минут семь Эвелина въехала на территорию психиатрической больницы. Ровно через две минуты из старого здания вышла Марина Алексеевна. Эта женщина была страшно пунктуальна и требовала этого от окружающих. Сев в машину, она вдруг засуетилась, стала что-то искать в сумке и карманах пальто.

- Черт, забыла сигареты на работе, - раздосадованно сказала она. Остановишь где-нибудь у ларька? Курить хочется ужасно.

- Тебе всегда хочется курить, - рассмеялась Эвелина. - Если бы ты могла, то, наверное, и во сне курила бы.

Она протянула Марине пачку своего любимого "Собрания".

Марина выбрала лиловую. Затянувшись, она недовольно фыркнула:

- И как ты куришь такую траву?

- Это, конечно, не "Ява". - Эвелина

иногда посмеивалась над пристрастием подруги к крепким пролетарским сигаретам. - Предлагаю тебе маленький корейский ресторанчик.

А кофе с ликером поедем пить ко мне. Все равно нигде в

Москве не варят такой кофе, какой я люблю.

С точки зрения обеих дам, ужин удался на славу. Болтая

о пустяках, они старались не касаться болезненных тем. Уже подъезжая к дому, Эвелина включила радио. Ведущий новостей бесстрастным голосом сообщил, что в столице Израиля совершен очередной террористический акт.

- Опять, поди, арабы с евреями что-то не поделили, прокомментировала Марина.

Эвелина безразлично пожала плечами. Новости все чаще напоминали сводки боевых действий.

Дома Эвелина отпустила молчаливого Станислава и пошла

на кухню варить кофе. Марина с сигаретой в руке уселась на стул и

следила за манипуляциями Эвелины. Создалось впечатление, что кофе это единственное, что Эвелина могла и любила готовить самостоятельно. Поставив на поднос крохотные чашечки и кофейник с узким высоким горлом, хозяйка предложила Марине перейти в гостиную. К кофе они обе выбрали ликер "Бейлис".

Расположившись на мягком диване, Эвелина нажала на кнопку телевизионного пульта.

- Ну вот, везде новости, - досадливо сказала

она, собираясь переключить программу. Вдруг что-то привлекло ее внимание.

На экране появилась картинка с изображенной на ней искореженной машиной

на фоне улицы какого-то восточного города. Затем она сменилась фотографией

улыбающегося лысоватого мужчины лет сорока пяти. Эвелина побледнела

и осторожно, почти беззвучно, поставила рюмку с ликером на журнальный

столик. Она почти не слушала комментариев за кадром - все

было ясно и так. Тем временем голос диктора бодро произнес,

что сегодня в результате взрыва машины погиб советник президента США

Джон Гершович. По версии правоохранительных органов, он прибыл в Тель-Авив с некой миссией, касающейся арабо-израильских переговоров, и этот террористический акт, видимо, был направлен на их срыв.

- Что с тобой? - забеспокоилась Марина.

Тебе плохо? Может, давление низкое?

- Этот погибший американец - отчим Алены,

слишком отчетливо, чтобы казаться спокойной, произнесла Эвелина очень

тихо и почти про себя добавила: - Эту семью преследует рок.

ГЛАВА 11

Москва, 1999 год

Симка, нагруженная тяжеленным рюкзаком, тряслась в промерзшей электричке. Вид у нее был весьма нерадостный. Отсутствующим взглядом она провожала пробегающие за окнами зимние пейзажи, а мысли ее в этот момент были заняты совсем другим.

Так же, как меняющиеся за окном картинки, казалось, что-то важное проплывает мимо нее. Симка несколько раз медленно прокручивала все имеющиеся в голове данные, пытаясь посмотреть на материалы уголовного дела с разных сторон, но ничего не получалось: в голове не возникало ни одной новой ценной мысли, за которую можно было бы уцепиться, и это ее жутко раздражало.

Она подумала, что совершенно напрасно потащилась сегодня на дачу да еще на электричке. Но соблазнить кого-нибудь с машиной поехать зимой за 100 километров от Москвы она не смогла, даже используя все свое обаяние. Виной всему была мать, непреклонная в своем решении отправить непокорную дочь проверить сохранность загородного дома и водопровода и снабдившая любимое дитя огромным рюкзаком со съестными припасами.