Магия возможных действий

– Не знаю, что именно он тебе сказал. Я беседовала с Ан Альфардом… Не могу утверждать на сто процентов, что это происходило наяву, однако выглядело все очень натурально. Если после этого он не попытается форсировать события и не нанесет превентивный удар, я пойму, что у меня уже начались качественные галлюцинации.

– Ты говорила с Ан Альфардом? Где и каким образом?

– Это сложно объяснить…

– Попытайся. Слушаю.

– Я приняла «снег»…

– Так речь о видении?

– В какой-то степени. Ничего похожего на обычное видение. Выглядело все так, словно мы действительно разговаривали с гроссмейстером и я от него узнала много важного.

– Про драконов? Кстати… Сколько их – неизвестно?

– Не больше десяти. Более точной информации у меня нет.

– Айна, ты уверена, что разговор – не плод твоего воображения?

– Уверена. Видишь ли…

– Можешь не объяснять сейчас. Я жду твоего приезда, и постарайся за оставшееся у тебя время продумать то, что скажешь старшим офицерам ОСН. Что-то настолько убедительное, чтоб к тебе не возникло вопросов.

– Переубедить Багиру я не смогу никогда.

– Кроме Багиры тебя будут слушать Политик, Странник, Роннан, Испытатель, Книжник, Отец Тук и Ирландец. Варлока позовем, если успеет вернуться. Так что все в твоих руках.

– Если бы, – проворчала чародейка, засовывая мобильный телефон в карман. Настроение у нее испортилось основательно.

Она подумала о том, что ей следовало бы, наверное, помедитировать, привести в порядок мысли и образы, которые ее так беспокоят. Здесь имела значение и усталость, и напряжение, в котором она находилась все время пребывания в Иаверне. Покосившись на Шреддера, девушка попросила ее не трогать, поджала ноги (стало неудобно, потому что ремень безопасности теперь врезался в бедро), опустила голову и сосредоточилась.

По сути, вопрос перед ней стоял один, зато важный. После беседы с Ан Альфардом (уверенность в том, что это был настоящий разговор, а не воображаемый, креп в ней с каждым часом, слишком много было тому доказательств), по идее, не так уж много усилий должно было потребоваться, чтоб составить хотя бы минимальный прогноз. Разговор – это очень много, надо лишь уметь выцедить из него все, что только возможно. На это требовалось время и усилия, конечно. Почему-то исходные соображения никак не складывались в единую картину.

Потом Кайндел поняла, почему. Откуда-то ведь Ан Альфард взял драконов – больше двух, но меньше десяти, как она приблизительно определила в разговоре с Рейром. Сперва у него был только Тангро (да и можно ли сказать, что у него, не сам ли по себе, однако временно на стороне Круга?). Теперь – несколько таких, как он. Откуда они взялись?

«Из другого мира, – ответила она себе. – Тут все просто. Тангро родился здесь, однако то, что гроссмейстеру так быстро удалось найти еще несколько таких же среди вчерашних обывателей – маловероятно. Может быть, но вряд ли. К тому же реакция Рейра на слова о другом мире… То, как он уточнил: Иаверн? Да, Иаверн… Он был в том мире, откуда появились другие драконы, он знает, где это. И знает, что больше оттуда на помощь Ан Альфарду никто не придет, – Кайндел вспоминала интонации их беседы о войне и магическом балансе Земли. – Хорошо… Драконы сильны, но у них, как у любого магического существа, есть уязвимые места. К тому же именно в этом мире они пока еще не способны менять человеческий облик на исконный. Так что, они представляют собой не такую мощь, какую могли бы. Зато люди – они и в мире без магии остаются людьми. А значит, у ОСН есть преимущество».

Кайндел неторопливо взвешивала все то, что осталось. Несомненно, у гроссмейстера имеется что-то в запасе, но это «что-то» – незначительно. Если учесть, что Один тоже не может полагаться одинаково на всех союзников (да их у него не так и много), расклад получается равным. «Честная схватка», – усмехнулась девушка, понимая, что схватки не бывают честными, как не могут быть абсолютно идентичны два разных человека. Победа зависит от умения, знаний, воображения, сообразительности, помощи или удачливости, так что, можно сказать, любой поединок честен в той же мере, в какой неравен, и это – увы – закон жизни.

Автомобиль несся по узкому, обколотому по краям шоссе. Здесь давно уже стоило бы положить новый асфальт, но кто этим будет заниматься? Рессоры у машины были так хороши, что оценить плачевное состояние дороги курсантка могла лишь отчасти. Эйв вел машину непринужденно, даже включил радио. Правда, там не было ничего особенного – легкая музыка, время от времени прерывающаяся молчанием и шипением. Из огромного числа радиостанций действовали сейчас только три, и то через пень-колоду.

– Уже скоро, – подсказал мужчина, хотя Кайндел легко узнала пейзажи и, опустив ноги на резиновый коврик, принялась сидя приводить себя в порядок. – Хоть отдохнула немного?

– Отдохнула… Но не слишком. Я уже отвыкла ничего не делать.