– Это моя маскировочная, – объясняла Люнетт, демонстрируя пёструю зелёно-коричневую шляпку. А потом протянула руку к белоснежному головному убору. – А это – моя шляпа-переодевалка, когда нужно притвориться кем-то ещё. А это – шляпа для холодной погоды. А эта – для дождливых дней, а эта – для горных прогулок и вообще для того, чтобы покорять высоты, а эта – для беготни и для побегов. Видите, у меня есть шляпы на все случаи жизни.
– И все они умещаются в вашей сумке, – удивлённо сказал Мэтью.
– Конечно, умещаются, это же специальная шляпная сумка. Ещё я всегда носила с собой боевую шляпу, но её, к сожалению, вчера порвал скелет. Будь я сейчас во Внемире, к этому времени шляпа уже самовосстановилась бы, но шляпам для быстрого роста необходим постоянный приток магии.
– Она растит шляпы, как овощи? – шёпотом спросила Эйва.
Хоуэлл пожал плечами.
– Так это работает во Внемире. У нас есть разные виды магии. Вы тут видите только простые заклятия. Их создают, вытягивая магию из воздуха, а воздух – материя ненадёжная, ну и заклинания получаются ненадёжные. Но у нас есть магия и посильнее – например, как то заклятие, которое изменило миссис Футер.
Он взглянул на собачку, которая свернулась на коврике у плиты. Миссис Футер подняла голову и злобно зарычала, так что Хоуэлл предпочёл спрятаться за спину Эйвы. Может, в этом мире собаки и не слишком опасны, но он не хотел проверять.
– Большинство жителей нашего мира, – продолжил он, – не просто творят магию. Они сами – магические существа.
– Особенно во Внеуайзе, – расслышав его, добавила Люнетт. – Там больше магии, чем в любом другом городе Внемира. Её притягивают зеркала. А когда ты с детства растёшь в месте, настолько пропитанном магией, она тебя меняет. Я-то обычная шляпница, а вот моя тётя, мадам Брилль, создаёт удивительные заклинания и может видеть всё что угодно.
– Мне кажется, работа шляпницы – это просто прекрасно, – сказал Мэтью. – Она вам так подходит!
Люнетт вспыхнула.
– Спасибо за комплимент.
– А у тебя какое магическое умение? – спросила Эйва Хоуэлла.
Тот смущённо пожал плечами.
– Боюсь, никакого. Я совершенно обычный, ничем не примечательный. Поэтому меня и отправили работать в Дом Забытых Зеркал – для того, чтобы протирать их, магических талантов не требуется.
Эйва хмыкнула.
– Совершенно обычных не бывает. Тебя выбрала в хранители Та Самая Книга, а это что-нибудь да значит.
Может, это что-нибудь и значило, но что именно, Хоуэлл понятия не имел. И не чувствовал себя более магическим существом только потому, что его выбрала Та Самая Книга.
Люнетт сдвинула груду шляп на край стола и достала свою сумку.
– Хочешь себе воскресную шляпу, Хоуэлл? Люди обычно наряжаются во всё самое нарядное по воскресеньям, такая у них традиция.
Хоуэлл попробовал одёрнуть свою мятую рубашку. «Если бы люди поменьше заботились о внешней стороне вещей и побольше интересовались их истинной сущностью, мир был бы совсем другим», – невольно подумал он.
Он подошёл к окну и выглянул наружу. Утро было солнечным, только над садом висела тонкая пелена рассветного тумана, сверкая капельками росы под лучами солнца. Он потянулся, разминая затёкшие руки. Неожиданно для себя Хоуэлл оказался в мире людей, и это само по себе было необыкновенным приключением.
Мальчик развернулся к столу. Эйва обещала покормить его завтраком, но, похоже, уже забыла об этом, потому что прямо сейчас рассматривала Ту Самую Книгу.
– Ну сейчас-то мы здесь, разве нет? – сказал Хоуэлл. – Если мы с Эйвой и правда твои хранители, ты обязана нам объяснить, что происходит. Почему мистер Боунз охотится за тобой?
– А ещё расскажи про лорда Скиннера, – добавила Эйва. – Зачем ему понадобилось приглашать нас с Мэтью обратно в Уайз?
Хоуэлл снова взъерошил волосы.
– Ладно, давай тогда так. Что, если мы начнём расследование? Представь себе, что мы тщательно его проведём и обнаружим, что же тут происходит. Каким может быть наше открытие?
Та Самая Книга на миг замерла неподвижно. А потом написала: