Магистериум морум (СИ)

Пакрополюс тоже понял, что выставил себя в глупом виде. «Да в конце концов с чего я взял, что этой женщине что-то известно о Борне? — осенило его запоздало. — Я сам — глава высочайшей комиссии, это у меня есть право потребовать, чтобы Борн явился сейчас же пред мои очи! Если проклятый Борн жив и рискнёт не выполнить повеление, тогда… Тогда… Вот тогда и можно будет подумать над словами Тиллит!»

Пакрополюс приосанился, откашлялся и возгласил:

— Приказываю Борну, называемому Проклятым, явиться сюда живым или мёртвым!

***

Стены лабиринта грозно гудели, оповещая о том, что из тюрьмы совершён побег.

Борн нёсся по длинному коридору, ему наступали на пятки. И силы были не равны.

Двое суток инкуб страдал и не знал мысленного покоя. Даже рана его никак не затягивались, и он вынужден был зажимать её, чтобы не оставлять за собой след из пылающих капель.

Ум его был в смятении, тело ослабло. Он понимал, что не знает, как убежать из темницы, что рано или поздно за очередным поворотом откроется тупик, и что тогда?

Шаги за спиной шлёпали всё громче. Стражники бежали молча и упорно, словно охотящиеся свиньи.

Инкуб дрожал от ужаса и усталости, ему казалось, что сами стены сейчас обрушатся на него. И тут…

Он вдруг заметил крохотный тупичок, с виду никуда не ведущий… И… юркнул в него!

А стражники…

Они на полном ходу пронеслись мимо, даже не посмотрев в сторону странного укрытия. Ведь это было то самое ответвление лабиринта, которое их двести лет приучали не замечать!

Борн отдышался. Прислонился к стене, которая почему-то не поддержала игру своих товарок в общем коридоре и не тряслась, как чумная, и ощутил… магический зов!

Это было невозможно, но, тем не менее, он явственно слышал, как кто-то, не самого сильного магического дара, но довольно высокой должности, повелевал ему, Ангелусу Борну, немедленно встать пред ним.

Инкуб ощупал разумом стены тупичка и с изумлением понял, что может отсюда телепортировать! Прямо из тюрьмы!

Он не имел времени и сил разбираться, кто подарил ему чудо спасения, а просто напрягся, сжался в комок и исчез.

***

Оказалось, что зов шёл из подтронного зала в резиденции правителя Первого круга Ада Якубуса.

Уже материализовавшись там, Борн воспринял сознанием новости и понял, что старый козёл, успешно или нет, покинул адский мир, Договор с людьми нарушен, дева Алекто похищена, а в Верхнем Аду царит безвластие.

Это потрясло его больше собственного внезапного побега. Он огляделся, жмурясь после тюремной «темноты», подавлявшей его не только психические, но и физические, способности к ориентации, узрел две фигуры — мужскую и женскую, и уставился на них, моргая и оглаживая саднящую руку.

— Срочно чини эту дрянь! — взревел мужчина.

Борн, больше по голосу, опознал пожилого, но далеко не всесильного демона Пакрополюса, и расхохотался от боли, усталости и неожиданного комизма ситуации.

Он догадался, что стоит в зале, где устанавливал когда-то вместо магического зеркала — механическое!

— Не думаю, что у меня есть инструменты… — Борн вгляделся в стены — вдруг он снова угодил в ловушку?..

Не заметив ничего настораживающего, инкуб с облегчением закончил:

— Обычно я не беру их с собой в тюрьму!

Не дожидаясь ответа, он собрал последние силы и телепортировал. Здесь инкуб уже был свободен валить, куда пожелает.

Часть III. Citrinitas

Цитринитас — третья стадия Великого Делания философского камня.

Это самая главная, сложная и тонкая стадия Делания, без которой невозможно получение Философского Золота. Алхимики передавали её подробности только из уст в уста.

На стадии цитринитаса маг приобретает способность сметь совершать поступки. Он понимает, что жив только благодаря настоящему жёлтому земному золоту (земное золото — жёлтое, тогда как золото философов — красное), подлинному земному богатству, которое всегда было у него независимо от количества монет в сундуке. Это богатство — любимая жена, семья, близкие, жизненная позиция, которой он следовал.

Маг в цитринитасе часто изображается раздумывающим над своим разрубленным телом и держащим в руках свою золотую голову.

Он становится спокойным, потому что понимает: всё, что он делал, он делал правильно. Он уже готов, не раздумывая, бороться за вечные идеалы добра и справедливости, зная, что ничего, кроме пользы, ему это не принесёт. Маг приобретает способность добиваться своих целей человечно, согласуя свои желания и цели с целями и желаниями других людей.

Цитринитас заканчивается, когда всё совершаемое человеком добро по отношению к другим людям становится обыденностью, привычным делом, когда человек перестаёт брать какую бы то ни было плату за совершаемое им добро, а плоды своих успехов безвозмездно, без тени в сердце, без капли сомнения, добровольно отдаёт другим людям.

Глава 15. Один против всех

«Я взял самца гориллы и, работая с бесконечным старанием, преодолевая одно препятствие за другим, сделал из него своего первого человека».