Магистериум морум (СИ)

Одет был священник в длинную черную долу — рубаху до пят. На плечи была наброшена бойка из распущенных на полосы пушистых шкурок чёрной лисы. На груди сияла печать — круглая золотая пластина с выпуклой надписью: «A caelo usque ad centrum». Что означало «От небес до центра».

— Что тебе, дитя моё? — священник коснулся груди, приветствуя Фабиуса. Он сразу распознал в нём посвящённого.

— Хочу посмотреть книгу рождений, отче, — вежливо поклонился старику магистр. — Начиная с года Огня четвёртого цикла.

— Так давно? — удивился священник.

Но лишних вопросов задавать не стал.

Они прошли в библиотеку, скрывавшуюся за одним из гобеленов слева от входа. Священник быстро нашёл нужные книги.

— Вот одиннадцать книг четвёртого огненного цикла, магистр, — сказал он, в два приёма выкладывая стопки тяжёлых фолиантов, переплетённых в чёрную кожу.

Магистр уселся за маленький столик.

— Могу ли я помочь? — осведомился старик.

Но спросить он хотел имя магистра.

Фабиус лишь отрицательно покачал головой. И проводил священника всё тем же вежливым кивком.

Первую книгу магистр пролистал, не вчитываясь. Строчки, написанные уверенной рукой, вещали о рождениях, смертях и прочих напастях горожан.

Вторую он просматривал уже более тщательно. Пока не нашёл запись о рождении в семье писаря Имрека Грэ сына Селека. Там же был отпечаток маленькой ладошки, в линии которой Фабиус всматривался особенно долго. Потом маг кивнул самому себе, поднялся и, не прощаясь, пошёл к выходу.

На улице стемнело. Рядом с бледным серпом первой луны красовался кособокий блин её товарки. Фенрир нервничал и встретил магистра ржанием. Маг понимал, что именно чует конь — ночь пахла адским запредельным страхом.

Стоило Фабиусу отъехать от церкви, как стали слышны крики на Ярмарочной площади, где бунтовщики подстрекали в это время народ.

— …Доколе нами правят глупцы и воры! — разносилось в сыроватом ночном воздухе.

В другой день горожане радовались бы предвестникам небесной влаги, сбрызгивали молодым вином мечту о дождях, которые напоят перед зимой скудные здешние поля. Но не сегодня. В эту ночь Ярмарочная мечтала не о доброй зиме.

Площадь была освещена большими факелами, что и в конце базарного дня стоят не меньше глея за связку. У деревянного помоста, где давали представления заезжие комедианты, разливали из конных бочонков бесплатное вино.

Народу собралось не меньше, чем бывает в дни осенних ярмарок. На помосте ораторствовали авторитетные в низких кругах люди, а подступы к нему охраняли оборванцы откровенно бандитского вида, допускающие к самому подножью импровизированной сцены лишь голосистых зазывал, что подхватывали удачные фразы.

Фабиус прислушался к крикам, нахмурился, но продолжал ехать медленно, словно бы по делам. Привлекать внимание к своей персоне он не торопился.

Дом префекта тоже окружала немалая толпа бандитов. Больше половины — с уродливыми крестообразными шрамами на лицах, нарисованными, видимо, костяным или рыбным клеем. Впрочем, имелись среди них и немногие настоящие крещёные, те, кого Фабиус видел днём в трактире.

— Вот он! Маг Сатаны! — закричал один из настоящих крещёных, простирая к магистру Фабиусу худые длинные руки.

— Он хочет, чтобы наши души сгинули в Аду!

— Ото ж тварюга!

— Ворюга, я ж говорю — ворюга! — поддакнул кто-то из фальшивых мятежников.

— Ну и чего вы здесь собрались?! — громко, но спокойно спросил магистр Фабиус.

— Пусть префект выдаст нам мага! — заорали из середины толпы.

Темно было. Да и народу у дома префекта собралось немало. Не разглядел крикун, да и не только он, кто подъехал к воротам.

— А коли не выдаст? — поинтересовался магистр.

— А коли не выдаст…

— Спалим крысу!

— Ворота снесём!

— Пусть выйдет!

— Хорошо! — провозгласил Фабиус. — Я передам префекту ваши требования!

И решительно направил коня к боковой дверце в воротах, что нужна была для прислуги.

Бандиты, которых у ворот стояло до трёх десятков, тем не менее, расступились в нерешительности.

Перепуганный слуга споро открыл боковую дверь, и магистр Фабиус, спрыгнув, ввёл Фенрира. Он знал, что «крещёные» сейчас опомнятся. Слишком много их было, чтобы колдовской морок мог продлиться долго.

Глава 16. Легко ли съесть человека

«Без детей нельзя было бы так любить человечество».

Ф. М. Достоевский

Мир Серединный под властью Отца людей Сатаны.

Год 1203 от заключения Договора.

Провинция Ренге, берег Неясыти.

5 день.

Освободившись из темницы, Ангелус Борн первым делом материализовался в собственной пещере. Задерживаться он там не собирался, неизвестно было, как повернётся в Верхнем Аду с властью, и скоро ли его возьмутся ловить.

То, что он увидел на полу, возле трона Аро, лишь убедило в простом знании: мальчик был похищен именно отсюда, и виной тому отвратительная человеческая магия.

Инкуб не мог не прозреть следов пентаграммы, не уловить в воздухе её флюидов.