Магистр дьявольского культа (ЛП)

Вэнь Цин предельно ясно объяснила, что именно оказалось под ударом. Намек был столь же очевиден, как если бы она ткнула пальцем в Вэй У Сяня, приказав убираться как можно скорее и не обременять их своим присутствием. Будь ранен сам Вэй У Сянь или окажись спасителем кто-то еще, он бы незамедлительно и со всей решимостью распрощался и покинул это место. Но сейчас ранен был Цзян Чэн. Причем не только ранен, но и лишен золотого ядра. И рассудок у него помутился. Вэй У Сянь никак не мог решиться, ведь именно из-за Ордена Ци Шань Вэнь они оказались в таком положении. Вэй У Сяню казалось вполне естественным собственное нежелание сдаваться. Он мог лишь сжать зубы и молчать.

Вэнь Нин пробормотал: «Н-но люди клана Вэнь…»

Вэнь Цин оборвала его: «Деяния Ордена Ци Шань Вэнь не олицетворяют того, что делаем мы. Мы не должны нести ответственность за их прегрешения. Вэй Ин, не нужно так на меня смотреть. У любого обязательства есть истоки. Я — глава надзирательного пункта И Лин, но занять эту должность мне приказали. Я – целитель, лекарь и никогда не отнимала чужие жизни, на моих руках нет крови Ордена Юнь Мэн Цзян».

Это было правдой. Никто никогда не слышал, чтобы Вэнь Цин кого-либо убивала. С какими только просьбами ни обращались к ней люди. Все потому, что Вэнь Цин одна из немногих в ордене Ци Шань Вэнь отличалась человечным отношением к окружающим. Порой ей даже удавалось замолвить словечко за людей перед Вэнь Жо Ханем. У нее всегда была хорошая репутация.

В комнате повисло молчание.

Спустя некоторое время Вэнь Цин вновь заговорила: «Не вытаскивайте иглу. Этот сопляк снова закатит истерику, как только очнется. Его крики даже снаружи было слышно. Вытащите ее, когда затянутся его раны. Мне вовсе не хочется связываться с Вэнь Чжао, и особенно с его девкой. Мне даже смотреть на нее противно!»

Закончив, она направилась к двери. Вэй У Сянь спросил: «Она… имела в виду, что нам нельзя задерживаться тут надолго, но несколько дней мы все же можем оставаться… да?»

Вэнь Нин кивнул. «Спасибо, сестра!»

От двери прилетела связка целебных трав. Вэнь Цин произнесла: «Если ты и правда благодарен, тогда приложи усилия! Что за ужасающее месиво ты пытаешься выдать за лекарство? Свари заново!»

Хотя связка трав врезалась прямо в Вэнь Нина, он радостно заявил: «Снадобье, которое приготовит сестра, наверняка получится хорошим. В сотни раз лучше моего. Уверен, оно подействует как надо».

Вэй У Сянь, наконец, почувствовал облегчение. «Спасибо».

Он понимал, что сестра, закрывшая глаза на их пребывание здесь, и брат, который решился открыто помогать, подвергли себя серьезному риску. Как и сказала Вэнь Цин, она не сможет остановить Вэнь Чжао, если тот вознамерится кого-то убить. Не исключено, что и ее саму постигнет наказание. В конце концов, дальние родственники все же никогда не идут в сравнение с ближайшими.

Обездвиженный иглой Цзян Чэн проспал три дня. Кости его срослись, а внешние повреждения исцелились, но след от дисциплинарного кнута, которому суждено остаться на всю жизнь, излечить не удалось. Невозможно было восстановить и разрушенное золотое ядро. Все три дня Вэй У Сянь был погружен в раздумья.

По истечении этого срока он попрощался с Вэнь Нином. Неся Цзян Чэна на спине, он прошел приличное расстояние и решил остановиться в домике лесника.

Он закрыл дверь и вытащил иглу из головы Цзян Чэна, но тот не сразу открыл глаза. Очнувшись, он все равно не двигался. Цзян Чэну было настолько безразлично, что он даже не осмотрелся и не спросил, где они находятся. Он отказывался от воды и ничего не ел, словно желал смерти.

Вэй У Сянь спросил: «Ты в самом деле хочешь умереть?»

Цзян Чэн ответил: «Я не смогу отомстить, будучи живым. Почему бы мне не умереть? Возможно, я смогу превратиться в свирепого призрака».

Вэй У Сянь покачал головой. «С самого детства над тобой проводили успокаивающие душу церемонии. Даже если умрешь, у тебя не получится стать свирепым призраком».

Цзян Чэн спросил: «Если ни живым, ни мертвым я не смогу совершить месть, то какая вообще разница?»

После этих слов он окончательно отказался говорить.

Вэй У Сянь еще какое-то время сидел возле кровати и смотрел на него. А потом, хлопнув ладонями по коленям, встал и занялся делами. С наступлением вечера он, наконец, закончил готовить и, поставив еду на стол, заявил: «Вставай. Пора ужинать».

Цзян Чэн, разумеется, его проигнорировал. Вэй У Сянь уселся за стол и взял палочки. «Если не восстановишь силы, как мы сможем вернуть твое золотое ядро?»

Услышав слова «золотое ядро», Цзян Чэн, наконец, моргнул, и Вэй У Сянь продолжил: «Вот именно. Не сомневайся. Ты правильно расслышал. Я сказал “вернем тебе золотое ядро”».

Губы Цзян Чэна дрогнули, а в горле пересохло. «Тебе известен способ, как это сделать?»

Вэй У Сянь спокойно ответил: «Известен».

А потом развернулся к нему и добавил. «Ты же давно знаешь, что моя мать, Цан Сэ Саньжэнь, была ученицей Бао Шань Саньжэнь?»

То была короткая фраза в несколько слов, но она смогла разжечь огонь в безжизненных глазах Цзян Чэна.