Магистр дьявольского культа

Впоследствии, когда из-за Вэй У Сяня погибли Цзинь Цзы Сюань и Цзян Янь Ли, он тем более не мог позволить Цзян Чэну узнать правду. Ведь если бы он сказал ему тогда, получилось бы, что Вэй У Сянь просто перекладывает ответственность, спешит доказать, что он ведь тоже совершил подвиг, как бы говоря — Цзян Чэн, не надо меня ненавидеть, видишь, я тоже чем-то пожертвовал ради Ордена Юнь Мэн Цзян.

Цзян Чэн плакал беззвучно, но слезы неровными дорожками застилали все его лицо.

Для прежнего Цзян Чэна расплакаться на глазах у всех было чем-то совершенно невозможным. Но только, с этого момента и впредь, каждый миг, пока в его теле бьется это Золотое Ядро, пока он может с его помощью использовать духовные силы, он будет вечно помнить, что это за ощущение.

Задыхаясь от слез, он произнес: «…Ты же говорил, что когда я стану главой ордена, ты станешь моим подчиненным, будешь всю жизнь поддерживать меня, никогда не предашь Орден Юнь  Мэн Цзян… Это были твои слова».

«……»

Спустя несколько секунд молчания, Вэй У Сянь произнес: «Прости. Я нарушил обещание».

Цзян Чэн покачал головой и зарылся лицом в ладони. Через мгновение он вдруг усмехнулся.

В его тихом голосе звучала язвительная насмешка: «Даже в такой момент ты все еще говоришь мне «прости». Какая я, должно быть, драгоценная персона».

Примечания:

(1) Оригинальная фраза: некий эликсир Золотого Ядра.

Глава 103.

Глава 103. Скорбь.

Часть шестая

Речь Главы Ордена Цзян всегда звучала как минимум на треть саркастично. Вот только на этот раз он насмехался не над кем-то другим, а над собой.

Неожиданно он сказал: «Прости».

Вэй У Сянь на миг остолбенел. «…Тебе не нужно просить у меня прощения».

Исходя из нынешнего положения вещей, не представлялось возможным выяснить, кто перед кем виноват в большей степени.

Вэй У Сянь добавил: «Пусть это будет моей платой Ордену Цзян».

Цзян Чэн оторвал лицо от ладоней и посмотрел на Вэй У Сяня. Глаза Главы Ордена Цзян, и без того красные от слез, заполнились кровавыми прожилками. Раздался его хриплый голос: «…Платой моему отцу, моей матери, моей сестре?»

Вэй У Сянь размял виски. «Ладно. Все уже в прошлом. Не будем больше об этом». Все-таки те события не являлись воспоминаниями, которые ему нравилось все время воскрешать в памяти. Он совершенно не хотел поневоле вспоминать ощущения от вырезания Ядра, пока он находился в сознании, и не желал, чтобы кто-то раз за разом напоминал ему, что это за плата и какова ее цена.

Если бы тайна раскрылась в прошлой жизни, он бы наверняка просто рассмеялся и, напротив, принялся утешать Цзян Чэна: «На самом деле, ничего страшного здесь нет. Посмотри, я уже столько лет обхожусь без Золотого Ядра, и все идет прекрасно. Могу поколотить кого хочу, могу убить кого угодно». Но сейчас у него в самом деле не было сил, чтобы столь же легко изобразить безразличие.

Если не кривить душой, в действительности ему никогда не было безразлично.

Вот так просто принять подобное с легким сердцем?

Невозможно.

Семнадцати-восемнадцатилетний Вэй У Сянь в заносчивости ничем не уступал Цзян Чэну. Он  обладал немалыми духовными силами, а  также  выдающимся природным потенциалом, намного выше, чем у остальных адептов. Целыми  днями он мог валять дурака, не спать по  ночам, вместо этого выбираясь за стены  Пристани Лотоса и устраивая шалости. И  даже так, по силе он оставлял далеко позади товарищей, которые подвергали себя тяжким тренировкам.

Впоследствии же каждую ночь, когда все погружались в сон, он долго ворочался в постели, не в силах уснуть. И все думал о том, что теперь никогда больше не сможет достичь высот на Правильном пути. Безвозвратно ушли времена, когда он мог одним выпадом меча заставить наблюдателей изумленно раскрыть рты и вытаращить глаза. Потом он начинал размышлять, что, с другой стороны, если бы Цзян Фэн Мянь не приютил его в Пристани Лотоса, возможно, он бы в жизни не получил шанса стать заклинателем, даже не узнал бы никогда, что на свете есть столь таинственный и непостижимо чудесный путь. Он стал бы, самое большее, главой попрошаек, скитался по улицам и в страхе убегал при виде собаки. Или же пас скот где-нибудь в деревне и воровал овощи с чужих огородов, убивая время игрой на флейте. Он бы ничего не знал о заклинательстве и уж точно не имел возможности сформировать Ядро. От этих мыслей ему становилось легче.

Вэй У Сянь считал это платой или даже наказанием, представляя, что у него никогда и не было Золотого Ядра.

Он убеждал себя в этом множество раз и в конце концов, кажется, по-настоящему смог почувствовать себя таким же свободным и неудержимым, каким хотел казаться снаружи. В душе он даже восхищался тем образом мыслей, в который почти поверил.

Но… все это случилось в прошлой жизни.

Вэй У Сянь: «Ох, тебе… не нужно все время вспоминать об этом. Хотя я прекрасно знаю, что ты, со своим характером, все равно будешь помнить всегда… и все же, как бы сказать…»

Он крепче сжал руку Лань Ван Цзи и добавил, обращаясь к Цзян Чэну: «Сейчас мне правда кажется… что все уже в прошлом. Слишком много времени утекло, нет нужды вновь переживать из-за этого».