Магистр дьявольского культа

— Да. Все эти озлобленные духи умерщвлены сожжением. Похоже, здесь когда-то произошёл пожар с множеством жертв. А после, пытаясь скрыть произошедшее и заодно запечатать призраков, пробужденных по причине ужасной смерти, Глава Ордена Цзинь решил построить здесь храм Гуаньинь.

Лань Сичэнь спросил:

— Глава Ордена Цзинь, пожар имеет к вам отношение?

Голос Цзян Чэна прозвучал холодно:

— Эти призраки пропитаны ненавистью к нему. Разве можно усомниться в его причастности?

Глава 105. Скорбь.

Часть восьмая

Лань Сичэнь произнёс:

— Глава Ордена Цзинь… Не могли бы вы нам всё объяснить?

Цзинь Гуанъяо ничего не ответил, костяшки на его руках побелели.

Зато заговорил Вэй Усянь:

— Похоже, Глава Ордена Цзинь не хочет рассказывать. — он поднял руку, и под ней тут же появился обнажённый труп женщины. Вэй Усянь положил ладонь ей на голову. — Но ты же не думаешь, что одно твоё нежелание говорить помешает мне найти способ всё узнать?

Едва войдя в Сопереживание, не успев и глаз открыть, Вэй Усянь ощутил окутывающий насыщенный запах румян и пудры. Из его рта вырвался кокетливый голос:

— Она-то? Она хочет замуж, конечно же. Ей было больше двадцати, когда она встретила того мужчину. В этом возрасте ещё пара лет — и прощай популярность. Вот она и решилась понести сына, хотя и понимала, что её отругают. В конце концов, ей просто не терпелось выбраться отсюда. Но ведь для этого и мужчина должен хотеть сына.

Он открыл глаза и увидел просторный зал, к которому отлично подошло бы описание «роскошный», и с десяток круглых столов, за каждым — по нескольку клиентов и красивых женщин. Что касается женщин, одни обнажили плечи, другие распустили волосы, некоторые сидели на коленях посетителей, а кто-то из них поил клиентов вином изо рта в рот. Выражения на лицах у всех были довольные и хмельные.

С первого взгляда стало ясно, что это за место.

Вэй Усянь подумал: «Так значит, сожжённая в этом храме была продажной женщиной. Неудивительно, что призраки обнажены. Наверняка все они — проститутки и их клиенты».

Клиент подле него усмехнулся:

— Сын — это ведь родная кровь, в конце концов. Неужели мужчина отказался от него?

Женщина ответила:

— Сама она сказала, что его отец — важная персона из ордена заклинателей. Значит, у него и дома много сыновей. Ничто  не ценится, если оно не редкость. С  чего бы ему заботиться о том, кто родился от какой-то посторонней девицы? Она всё ждала и ждала, но никто за ней не пришёл, поэтому ей только и оставалось, что растить сына самой. Уже четырнадцать лет прошло.

Сразу несколько клиентов спросили:

— Важная персона? Неужели правда?

Женщина сказала:

— Ох, ну зачем же мне лгать вам? Её сын сейчас служит у нас мальчиком на побегушках. Вот он, вон тот. — Женщина повернулась и махнула мальчику с подносом в руках: — Сяо (2) Мэн! Подойди!

Мальчик, как было велено, подошёл к столику.

— Сестрица Аньсинь (3), что такое?

Вэй Усянь тут же всё понял.

Клиенты рассматривали Мэн Яо с презрением. А тот снова спросил:

— Я вам для чего-то нужен?

Аньсинь усмехнулась.

— Сяо Мэн, ты последнее время ещё учишься тем вещам?

Мэн Яо замер.

— Каким вещам?

Аньсинь пояснила:

— Тем вещам, которым ты должен выучиться по велению матери. Вроде каллиграфии, этикета, владения мечом, медитации и всего прочего… Как у тебя с этим дела?

Она не успела договорить, а клиенты уже начали посмеиваться, словно услышали нечто потешное. Аньсинь обернулась к ним.

— Не смейтесь, я говорю правду. Мать растит его как молодого господина из состоятельной семьи. Она научила его читать и писать, купила множество брошюр с приёмами фехтования и даже хочет отправить его на обучение.

Один из клиентов воскликнул:

— Отправить на обучение? Я что-то не так расслышал?

Аньсинь ответила:

— Нет! Сяо Мэн, скажи этим молодым господам. Тебя ведь прежде отправляли в частную школу, не так ли?

Клиент уточнил:

— Он и сейчас туда ходит?

Аньсинь отмахнулась:

— Не-а, вернулся всего пару дней спустя. И ни под каким предлогом не соглашается идти снова. Сяо Мэн, тебе не нравится учиться или тебе не понравилось само место?

Мэн Яо не ответил. Аньсинь хихикнула и ткнула ярко-красным ногтем ему в лоб.

— Малыш, ты расстроился?

Надавила она довольно сильно. В центре лба Мэн Яо появилась тонкая красная отметина, напоминающая тень киноварной метки. Он потёр лоб.

— Нет…

Аньсинь махнула рукой.

— Ну всё, всё, можешь идти. — Мэн Яо развернулся, но не успел отойти и на пару шагов, как она подхватила что-то со стола и примирительно окликнула: — Вот, держи угощение.

Мэн Яо обернулся, и ему в грудь врезался изумрудно-зелёный фрукт, после чего упал на землю и укатился. Аньсинь недовольно пожаловалась:

— Почему ты такой медлительный? Даже фрукт поймать не можешь. Подними скорее, не растрачивай попусту.

Мэн Яо скривил уголки губ. Ему уже должно было исполниться четырнадцать, но, возможно, из-за необыкновенно маленького роста он казался младше на пару лет. И зрелище появления такой улыбки на его лице вызывало самые неуютные ощущения.

Он медленно наклонился, поднял фрукт и, улыбаясь ещё сильнее, обтёр его об одежду.

— Благодарю, сестрица Аньсинь.

Аньсинь уверила: