Магистр Тайной Печати

Все эти годы я продолжал самозабвенно любить Айрин, и если бы сегодняшняя встреча случилась хотя бы неделю назад, я не колеблясь ни секунды, принял бы жену обратно. Я простил бы ей все ее прегрешения, и мы снова были бы вместе, если бы она этого пожелала. Загвоздка была в том, что три дня назад в мою жизнь вошла другая женщина. Впервые за семьсот лет, я смог вновь открыть свое сердце любви. Впервые нашел в себе мужество осознать, Айрин уже не вернется, и наша семья умерла вместе с Донной. Впервые я позволил кому-то любить себя, позволил себе быть счастливым.

"Несвоевременность, вечная драма…", — вспомнилась мне песня Игоря Талькова. Я подвинул плетеное из лозы кресло поближе к огню и вытянул перед собой ноги.

— Ты хочешь мне что-нибудь сказать? — голос Рини звенел хрусталем, дорогим хрусталем обиды. Странно, но впервые в жизни мне это было безразлично.

— Что бы ты хотела услышать, Рини? — сухо спросил я, она пожала плечами.

— Обычно ты говоришь, как скучал, и как тебе меня не хватало. — Я почувствовал на себе ее пронзительный, ждущий взгляд.

— Но сейчас, похоже, ты мне этого не скажешь.

Внезапно меня охватила злоба.

— Я не знаю, Айрин! Не знаю, что сказать тебе. Ты, можешь ответить мне чего ты от меня хочешь? Или предлагаешь мне снова потешать твое самолюбие и рассказать, как я тебя люблю? А может быть, ты снова полюбила меня?

— Я просто хотела поговорить, — тихо сказала Рини, опуская глаза. — Давно было пора, но мне важно в первую очередь твое мнение, все изменилось теперь.

— Ты хочешь знать на твоей ли я стороне? Отвечаю, на твоей. Буду ли я защищать тебя? Да, буду! Дорога ли ты мне? Да, дорога, ведь я столько лет любил тебя!!!

Усилием воли я приказал себе заткнуться. Черт возьми, что на меня нашло? Я позволил себе заорать на женщину. Тлетворное влияние современности, будь оно неладно. Жена с нежностью смотрела на меня, по ее щекам текли слезы. Я опустился на колени у ее кровати.

— Прости меня, — прошептал я, целуя ее руку. Свободной рукой она погладила меня по волосам.

— Это ты прости меня Кристи, за все эти годы. Ты слишком хорош для меня, я всегда это знала. Я не могла быть с тобой, ты слишком напоминал мне о том счастье, когда мы были вместе, и наша дочь была жива. Ты сказал, ты любил меня, значит, начал освобождаться от этой любви.

Я посмотрел ей в глаза, а она вырвала руку и отвернулась.

— Не смотри мне в глаза. Не желая того, я зачаровываю тебя, а я хочу дать тебе свободу.

Я закрыл глаза, с болезненным наслаждением вдыхая ее запах. Она права, колдуны зачаровывают, даже не желая того. Дыханием, взглядом, запахом своей кожи. Каждый раз, оказываясь вместе, мы зачаровывали друг друга. Наверно поэтому наш брак был таким долгим, а страсть жгучей и всепоглощающей.

— Я всегда этого боялась, — тихо продолжила она. — Я любила тебя так сильно, что без тебя мое сердце взрывалось. Без тебя я не могла дышать. Мне было страшно, ведь со временем мои чувства к тебе лишь обострялись, и я не могла даже на мгновение расстаться с тобой. Я видела, все вокруг осуждают меня за такую сильную любовь, но ничего не могла с собой поделать. Чем сильнее я любила тебя, тем больше старалась держаться от тебя подальше.

Когда родилась Донна, страсть немного отпустила меня. В наших отношениях, наконец, появилась гармония. Но когда дочки не стало, я снова начала бояться, что от всех переполнявших меня чувств, я просто дойду до безумия. Пытаясь спастись, я сбежала тогда… Потом в моей жизни появился он. Он был мертвый и холодный, во всём. Я прижималась к его ледяному телу своими пылающими ранами, которые без тебя покрыли все мое тело. Он хотел убить меня, а потом полюбил и не смог. Его холод оживлял меня, постепенно вливаясь в мое тело. С ним я обретала покой. Я виновата перед тобой тем, что давала тебе надежду, и ты меня ждал.

— Я прощаю тебя Рини, — не своим голосом сказал я, вставая.

— Я сказала еще не все, — печально продолжила Айрин. — Лиада любит тебя. Думаю, ты уже догадался об этом без моей помощи.

Жена тяжело вздохнула. Ей с трудом давался этот разговор, но теперь он был необходим, слишком долго мы его избегали, пришла пора.

— Я хочу дать тебе свободу и сделаю это, если кто-нибудь проведет ритуал развода. У меня тоже есть с кем строить дальнейшую жизнь. Ты понимаешь о ком я.

— Ты хочешь развестись? — не веря ушам, переспросил я.

— Совершенно верно. — Выдохнув это, она обессилено рухнула на подушки и закрыла глаза. Освещенная живым светом огня, разливавшегося по комнате от свечей и камина, Айрин казалась мне прекрасней, чем когда-либо.

На мгновение, мне стало жаль нашу любовь, такую долгую и обреченную. Потом жалость сменилась сомнением: кого бы я выбрал, не предложи мне жена развод? Мне пришлось бы решать и метаться в сомнениях, а так, передо мной был готовый результат. Логическим завершением моих страданий стало вплывшее из глубин моей личности, самолюбие. Это Айрин бросала меня все эти годы! Даже сейчас, после всего, что я по ее милости пережил, инициатива развода исходит от нее.