Магистр Тайной Печати

Босс пожал плечами.

— Ради любви.

Не найдя, что ему ответить, я отвернулся к огню.

— Ладно, Крис, не злись, — примирительно начал он.

— Мне просто жаль Лиаду. Она так сильно любит тебя.

— Что же в этом плохого? — теряя терпение, я начал заводиться.

— Нет ничего плохого, — поспешил успокоить меня Самаэль. — Но если бы вы попросили завтра судью расторгнуть ваш брак с Айрин, думаю, он не отказал бы вам.

— Вы уверены, что сейчас ему до того? — В моем голосе прозвучало сильное сомнение.

— Уверен ли я? Да, он сам мне об этом сказал. Сегодня после слушанья.

Поставив пустой бокал на деревянный столик, увенчанный замысловатой резьбой, я поднялся.

— Если я больше не нужен вам мессир, то с вашего позволения, я вас покину.

— Конечно, Кристиан, иди. Завтра нам предстоит сложный день, так что отдохни хорошенько.

— И еще, Крис, — окрикнул он, когда я уже приоткрыл дверь, чтобы выйти.

Я развернулся к нему и отчетливо увидел не то юное лицо, которое так нравилось самому Самаэлю. Это было лицо древнего старца, как будто из черных глазниц на меня смотрела вечность.

— Прости меня, вы все мне очень дороги.

Кивнув, я поспешно вышел. Невыносимо было видеть его таким. Видеть в нем себя, тысячелетнего старика с оболочкой вечно юного мальчика.

Разговор с бароном.

Спал я отвратительно. Воспаленный мозг отказывался упорядочить события последних дней. Когда же возле моего уха кто-то тяжело вздохнул, обреченно звякнув цепями, я окончательно проснулся.

Прямо над моей кроватью висело печальное приведение, первого узника Башни Правосудия. Весь его вид выражал вселенскую скорбь.

— Уже семь утра, мой маршал, — торжественно известил меня призрак, отвечая на гневное выражение моего лица.

— Благодарю вас, вы свободны, — не подумав, брякнул я.

— Ваши бы слова, да Совету Концессий в уста. Увы, сударь мой, чтобы дать мне свободу, вашего слова не достаточно.

— Послушайте, — теряя терпение, рыкнул я. — Исчезните, оставьте меня в покое.

— Слушаюсь, — скорбно кивнул призрак и растворился в воздухе.

Для начала, я нещадно засунул себя под ледяной душ, потом тщательно выбрился, умудрившись пару раз саднить себе кожу на подбородке. Нетерпеливо продрав отросшие, слишком длинные волосы, я закончил утренние процедуры. Обслуга Башни тем временем успела накрыть мне стол, оставив на нем скромно ожидающий меня завтрак, и повесила сверкающую великолепием форму маршала Легиона, на крепеньких деревянных плечиках, прямо на дверку стенного шкафа.

В семь сорок пять, когда я уже успев позавтракать, застегивал последнюю пуговицу на кителе, в дверь постучали. Исполнив роль швейцара, я увидел перед собой барона Курта Лингстрема.

— Могу я войти? Хочу поговорить с вами Кристиан.

— Входите, — сказал я, помня о том, что вампирам всегда требуется приглашение.

Не смотря на ранний час, Курт как всегда, представлял собой эталон мужской красоты. Он, как и я успел тщательно выбриться, а новая форма полковника Легиона, сверкала на нем не меньше, чем мой новый китель и была будто специально создана для барона.

— Итак, о чем вы хотели поговорить, барон?

— Разумеется, речь пойдет о Айрин.

— Я вас внимательно слушаю.

Заложив руки за спину, Курт осматриваясь, прогуливался по комнате. Я невольно сравнил его с Самаэлем. Тот тоже имел обыкновение разгуливать по комнате во время важной беседы. Поравнявшись со мной, Курт вскинул голову, встречаясь со мной глазами.

— Действительно ли вы намерены расторгнуть брак со своей женой?

О, какой официоз! Соревнование, кто кого больше уважает. Ну что ж, тон задан.

— Да, полковник. Я действительно хочу дать Айрин свободу. Жаль, что наш брак так сильно обжег нас обоих. Я искренне рад, что именно вы в дальнейшем составите ее счастье.

Он удовлетворенно кивнул.

— Именно это я и хотел услышать. Теперь поговорим о Лиаде.

Еще один адвокат, мало мне было Самаэля! Почему у меня нет столько защитников? Неужели я выгляжу таким исчадием ада, что все так норовят защитить от меня мою белокурую красавицу?

— Я верю в вашу искренность Кристиан. Верю, что вы действительно любите мою сестру. Возможно то, что я сейчас скажу вам, будет излишним, но я все-таки вам это скажу. Пожалуйста, поймите меня. Дороже Лиады у меня никого нет в этом мире, поэтому прошу вас, берегите ее.

В его серых глазах отчетливо сверкнула сталь, я даже услышал лязг. Я прекрасно понимал его чувства, поэтому поспешил успокоить.

— Клянусь вам Курт, я буду беречь ее больше, чем собственную жизнь. Я умру за вашу сестру.

Сталь в его глазах сменилась на серый бархат. Он улыбнулся и пожал мне руку.

— Я рад, что мы поняли друг друга.

— Я тоже рад, Курт, — ответил я, пожимая его холодную ладонь. — Пойдемте, нас уже ожидают.

Аудиенция у судьи.