Магистр. Трилогия

– Может, его таки ударить, чтобы не лез в чужие сны без дозволенья? – Загоруйко снова начал чесаться, теперь раздирая ладонь.

– А ты имеешь такую возможность? – Меня заинтересовала открывшаяся хоть для кого-то перспектива.

– Ежели два шага пройти да изловчиться по-нашему, по-военному... Смогу.

– Не припомнишь, где, в какой местности обычно происходит твоя встреча с Вранком? Есть там что-нибудь приметное?

– Да там особо помнить нечего. Сплошные сумерки да туман по колено. Он да я, вот и уся местность.

– Слав, а у тебя?

– То же. Только по звуку знаю, что недалеко речка протекает. Больше ничего,– врач говорил с напряжением в голосе.

– Алекс,– я повернулся к студенту,– а тебя где Вранк находит?

– В каком-то овраге. Причем я на дне, а он на большом камне. Тумана там нет, но темень приличная. Я лишь силуэт его и вижу. Никаких деталей.

– Странно все это,– я пытался связать эти три картинки со своей, но ничего не получалось.– Я вижу «Скрывающего глаза» зависшим над речкой. Так что добраться и приложить руку у меня нет никакой возможности.

– У следующий раз точно ударю,– расхрабрился Яков.

– Думаю, не стоит. На своей территории он хозяин и наверняка предусмотрел все меры предосторожности. Может, только и ждет от нас какой-нибудь глупости. Стоит ли идти на поводу у эмоций?

– А если у меня от этой попытки на душе полегчает?

– Ну что ж, тогда попробуй. Но лучше выкинуть нечто такое, чего противник никак не ожидает.

– Например? – Яков был заинтригован.

– Ты футболист?

– Скорее болельщик. Но иногда люблю попинать круглого,– на лице сержанта появилась довольная улыбка.

– Тогда, наверное, знаешь, как некоторые форварды бьют пенальти? Мощно разбегаются и замахиваются в одну сторону (куда и прыгает вратарь), а мячик посылают в другую.

– И что ты предлагаешь? Он мне подставит щеку под удар, а я его должен в нее поцеловать? – своеобразно подхватил мысль Яков.

– Приблизительно так. Правда, лучше во время лобзания его еще страстно укусить и чтобы зубы у тебя оказались акульими – в четыре ряда. И желательно с ядом.

– Та де ж я их возьму?

– Это уже к доктору,– я быстренько перевел стрелки на другого. Все ему объясни да расскажи!

– Я хирург, а не стоматолог,– поднял руки Слав.

Болтовня о неожиданных ситуациях затянулась на полдня. Даже Ухтырь рассказал парочку забавных историй, произошедших с ним при столкновении с дикими животными.

Мы шли среди холмов, поросших зелеными кустиками густой травы и стелющимися мелколиственными растениями. В такой местности обзор существенно затруднялся, однако и нас издалека заметить было проблематично. Лишь случайно потревоженные птицы, обитавшие в траве, могли выдать наше передвижение.

– Ухтырь, тебе не кажется, что там тоже кто-то идет? – я указал на стайку пернатых, вспорхнувшую в полукилометре от нас.

– Сейчас проверю. Идите прямо, я вас догоню.

Крогул исчез, а мы, прекратив разговоры, продолжили свой путь.

– И кто это к нам пожаловал? Никак сам странник с соучениками.– Полтора десятка мужиков во главе с невысоким крепышом поджидали нас сразу за следующим холмом. Широкая улыбка главаря шайки продемонстрировала отсутствие нескольких зубов во рту, отчего пугающая внешность незнакомца красивее не стала. Моя рука инстинктивно потянулась к мечу, но, почувствовав мгновенное онемение пальцев, я остановил ее на полпути.

– Правильное решение,– похвалил щербатый, и из-за соседнего холма высунулись еще пятеро с большими луками наготове.

– У вас к нам дело или просто так прохожих пугаете?– я чуть выдвинулся вперед.

– В этих холмах хозяева – мы, поэтому что хотим, то и делаем. Я, может, хочу доспехи такие, как у тебя.

Чем чаще он открывал рот, тем сильнее росла моя убежденность, что у этого типа во рту еще слишком много зубов.

– Хотеть – оно, конечно, не вредно. Но некоторые желания некоторым желающим иногда боком выходят.

– Вы только посмотрите – нам здесь еще и угрожают! Мы ведь и обидеться можем.

– Кто ж знал, что ты из обидчивых? А насчет угроз– и в мыслях не было. Грозить – это участь слабых. Мой же долг – предупредить каждого неразумного, прежде чем тот пойдет на верную смерть.

Я блефовал, но делал это виртуозно, так и хотелось себя похвалить. Моя уверенная речь слегка охладила пыл разбойников, и веселости на их лицах поубавилось. Щербатый также заметил перемену в настроении своих подчиненных.

– Может, ты и выживешь после схватки. Но как же ученики? У них нет доспехов,– последнее предложение он протянул почти нараспев.

– Жизненный путь воина на земле редко заканчивается в постели,– я смотрел ему прямо в глаза.

– А давай решим наш спор полюбовно,– неожиданно предложил главарь. На его лице крупными буквами пропечаталось: задумал подлость.

В ожидании невидимого крогула любая задержка играла нам на руку.

– А я ни с кем и не спорю, но могу выслушать твое предложение. Вдруг оно окажется дельным?

– Поговаривают, что ученики странника в бою доказывают свое право продолжать учебу. Давай так: если твой ученик победит моего бойца,– расходимся миром. А нет – моим трофеем станет твоя кольчуга.