Магистры черно-белой магии

– Недурные спецэффекты. Кино снимаете?

Человек на коврике чуть пошевелился, но ничего не ответил.

– Вот ваш… привратник сказал, что вы меня ждете, – опять нахально начала Надежда. – Значит, вы были уверены, что я приду?

Видимо, эту реплику хозяин посчитал более серьезной, потому что соизволил ответить:

– Я всегда все знаю заранее.

– Верно, вы не умрете от скромности, – с Надежды вдруг полностью сошли все чары, и она ужасно разозлилась.

Пламя всех свечей и ламп плавно качнулось – сперва вправо, затем влево, будто легкий ветер прошел по комнате – хотя Надежда не ощущала ни дуновения, напротив, воздух был душен и неподвижен, как в склепе… и этот запах, этот странный пряный запах…

– Когда вы не можете подобрать достойного ответа, – промолвила Надежда, – вы устраиваете очередной фокус? Своих учеников вы тоже фокусами задуривали, а потом отправляли на верную смерть, да еще и посторонних людей в это дело втягивали?

– Отдельная жизнь ничего не стоит перед ледяным взором вечности!

– Да-да, конечно, – кивнула Надежда. – Особенно если это не ваша жизнь!

Хозяин взглянул на нее с равнодушной неприязнью, как смотрит человек на попавшее в салат насекомое, и спросил:

– Зачем вы пришли ко мне? Что вам от меня нужно?

– Я к вам пришла? – завопила Надежда, не стесняясь. – Да вы сами меня приволокли, какой-то своей темной силой!

– Но ведь вы хотели меня увидеть? И даже хотели мне что-то сказать? – Странный человек поднял голову и посмотрел на Надежду широко раскрытыми всевидящими глазами.

От этого взгляда она смешалась и ответила честно:

– Я хотела понять, зачем вы все это сделали, зачем убили столько ни в чем не повинных людей.

– Вы уверены, что они ни в чем не повинны? И вы уверены, что я имею к этому отношение? – вежливо спросил маг.

– Уверена, и даже знаю, в какое слово складываются буквы. Ваша цель – Павел Власов! – выбросила Надежда свою козырную карту.

Маг поднял на нее глаза, во взгляде его появился интерес.

– Вы умнее, чем я думал, – произнес он тихо, – вы значительно умнее! Но я вызвал вас затем, чтобы объяснить, что вы ничего не сможете сделать…

С этими словами он поднял руку и протянул ее к беззащитной опрокинутой навзничь лягушке. Необычайно длинным и острым ногтем мизинца он коснулся белого нежного лягушачьего живота, и Надежда вздрогнула от пронзившей ее тело острой ледяной боли. В глазах у нее потемнело, она приоткрыла рот, хватая скудеющий, казалось, лишенный кислорода воздух. Боль немного отпустила.

Снова несуществующий ветер качнул пламя свечей и ламп, и странный терпкий запах стал еще сильнее, он стал почти осязаемым, почти непереносимым.

Надежда перевела дух и поднесла руку к колотившемуся сердцу.

– Я прочитала ваше послание, – начала Надежда. – Зачем же вы тогда его составляли, если не хотели, чтобы его кто-то прочитал… – Она растерянно замолчала.

О каком послании она говорит? В затылке у нее возникла тупая пульсирующая боль. Что она хотела сказать? Пытаясь собрать воедино ускользающие мысли, Надежда удивленно оглянулась по сторонам. Что за странная комната? Такая большая, такая темная… И эти зеркала, они делают комнату еще больше, искажая размеры и форму помещения. И этот странный свет. И запах, томительный пряный запах, вызывающий смутное, тоскливое беспокойство… И что это за человек сидит на коврике в глубине комнаты, скрестив ноги?

Худощавый мужчина с наголо выбритым черепом внимательно смотрел прямо в глаза Надежде своими темными, глубокими выразительными глазами.

– Так что вы мне хотели сказать, Надежда Николаевна? – спросил он мягким обволакивающим голосом.

– Мы… знакомы? – спросила Надежда, испытывая чувство неловкости: этот человек называет ее по имени-отчеству, значит, они знакомы, а она совершенно не может вспомнить, кто он такой.

– Это не важно, – мягко ответил он, – возможно, что мы знакомы, а возможно, и нет, вас не должно это беспокоить… Карл Иванович, проводите гостью! – Последнюю фразу хозяин произнес чуть громче, и тут же на пороге комнаты возник маленький уродливый человечек с полудетским и полустарческим лицом. К его лысому, блестящему в свете колеблющегося пламени черепу были приклеены реденькие светлые волосики. Надежде показалось, что она когда-то уже видела этого уродца…

Карлик взглянул на нее хитрыми маленькими глазками и пропищал:

– Пойдемте, я покажу вам дорогу, – и тут же затопал маленькими ножками по коридору.

Надежда пошла за ним в чрезвычайной растерянности. Ей было неловко от того, что она не может вспомнить, как она очутилась в этой странной темной квартире… И еще эта пульсирующая боль в затылке, и запах, пряный беспокойный запах…

Она пошла за уродцем по темному извилистому коридору, вышла на лестничную площадку. Карл Иванович захлопнул за ней дверь с тяжелым звоном, и от этого звона Надежда очнулась в поезде метро. Она посидела немного, очухиваясь, и столкнулась взглядом с мужчиной напротив.

– Сейчас «Озерки» будут! – ответил он, не дожидаясь ее вопроса, и добавил, смеясь: – Ну, вы и спать!