Магнат (ЛП)

У меня не было иллюзий, чье имя стоит вверху этого списка многих — Мадлен Блэкстоун — классически красивая женщина, безукоризненно одетая, с идеальной прической, макияжем, украшениями — в общем со всем необходимым. Она была очень хороша, соединив в себе качества светской дамы, которая выглядела слишком молодой, чтобы иметь такого возраста сына, как Калеб. Я заметила ее общее сходство с дочерями, но не с Калебом. Наверное, его внешность перешла ему от отца, по крайней мере, с матерью у него ничего не было общего. Нэн сказала же тогда, что Калеб, как две капли воды, в этом возрасте очень похож на своего отца.

Но несмотря ни на что, я была приятно удивлена другими членами его семьи. Лукасом и Винтер особенно, потому что за последние недели мы периодически встречались и уже подружились. Сегодня я познакомилась с Уиллоу и ее женихом Роджером, которые оказались очень приятными людьми, настроенными ко мне дружелюбно. Уиллоу не забыла захватить с собой подписанные для меня книги. За это скорее всего мне, конечно, стоит благодарить Калеба, но я подозреваю, что Уиллоу не подарила бы мне свои книги, если бы не имела такого желания.

Дети Германа все высказались в поддержку брака отца с Нэн. Каждый лично подошел ко мне и сказал, как он рад увидеть своего отца, наконец, счастливым, обретшим свою половинку. Отношения Германа с их матерью были напряженными и оставались такими даже в первые годы после развода, так что его дети радовались от чистого сердца, что видят своего отца счастливым и влюбленным после столь длительного времени.

В целом, я чувствовала себя тоже счастливой, потому что мое знакомство с большим кланом Блэкстоунов прошло радушно, и они как бы стали моей семьей, даже мать патриах, которая не одобряла моих отношений с ее сыном.

— Должна согласиться с вами, миссис Блэкстоун. Первое, что я спросила у Калеба необходимо ли вообще переделывать его пентхауса на самом деле, потому что думаю, что в своем виде, каков он есть сейчас, итак выглядит потрясающе. — Я улыбнулась Калебу, прежде чем ответила ей. Он мне подмигнул, и я восприняла это как знак, что вечером, когда мы останемся одни обсудим этот разговор. Сейчас же я собиралась убить наповал его мать своей вежливостью и добротой.

Она кивнула мне, как бы показывая свое покровительство, а также на сто процентов рассчитав следующий шаг.

— Это настоящий позор, и Дженис тоже так думает. — Выжидая, когда я заглотну приманку, она сладко улыбнулась.

Ей придется ждать слишком долго, потому что я не собиралась развивать тему Дженис. Я очень хорошо знала, кто такая Дженис. Экс-герлфренд Калеба, Дженис Торндайк — бывшее лицо глянцевых журналов, сейчас работала в высших эшелонах мировой моды. Я видела их фотографии на Google, и он сказал мне, что она послужила причиной фингала у него под глазом, когда я впервые встретила его. Он также сказал, что с его стороны встречаться с ней было ужасной ошибкой, потому их семьи дружили на протяжении многих лет. Если существовало еще что-то про Дженис, чего я не знала, пусть так и останется, поскольку на самом деле я не хотела этого знать. Большинство людей уже в прошлом. Калеб был старше меня. Я знала, что у него было много женщин до меня, и этот факт уже нельзя изменить, так что ревность к прошлому, если честно, меня не очень сильно мотивировала. Я научилась не ревновать к тому, что нельзя изменить, это всего лишь бессмысленная трата времени. Калеб не захотел больше быть с Дженис, и разочарование его матери на их разрыв, никак не повлияло на его решение.

Калеб хотел быть со мной, постоянно показывая мне свои чувства, и это было намного более мощным стимулом, чем просто произносить слова.

— Мама, прошу тебя. — Нахмурившись Калеб взглянул на нее с досадой, покачав головой. — Я решил внести некоторые изменения в свой дом… потому что почувствовал, что пришло время кое-что поменять. — Он повернулся, посмотрев на меня своими великолепными голубыми с золотом глазами, сказав: — и Брук именно та, кто сможет помочь мне в этом.

* * * 

— Это было превосходно, condesa. La abuela выглядела сногсшибательно… определенно эту бабушку я бы трахнул!, если бы не был геем, — сказал Эдуардо, прощаясь у парома.

— Я позвоню ей и передам твои слова. — У него тут же сошло легкомысленное выражение, и он, на самом деле, стал выглядеть испуганным. — Ха… попался! — Я редко одерживала верх над Эдуардо, над его возмутительными замечаниями, в данный момент я наслаждалась, что мне удалось его напугать.

— Господи, ты меня испугала, condesa. Бабуля мне яйца оторвет за такие слова.

— Точно, но может и нет, простит за помощь по организации ее потрясающей свадьбы.

— Для меня это несказанное удовольствие помочь вам обеим.

Эдуардо обнял меня на прощание и поцеловал в каждую щеку (это наш ритуал, который он довел до совершенства), а потом направился на паром. Я отправила ему воздушный поцелуй и развернулась к Вуди, у которого поджидал меня Калеб.