Магнат

— Я живу в той части света, где одному спать спокойнее. Где соседи в полночь расходятся по домам. Где в одно прекрасное утро могут поменяться все границы. Где мирная улица, на которой весело играют дети, за два часа превращается в дымящиеся развалины, среди которых рыдает мужчина с мертвой дочерью на руках. Это призрачная страна! Фильм ужасов! Мы не доверяем ни врагам, ни друзьям. Ни нашим деловым партнерам. Мы во всем подозреваем предательство и стараемся первыми нанести удар. Это не мешает нам вести дела и заключать выгодные сделки, но мы знаем, где спрятан нож и как, поменяв партнера, уберечь свою спину.

— Я с пониманием отношусь к вашим словам, — сказал Аарон. — Уверяю вас, когда будет во всех деталях проработан проект договора, вы сможете его проанализировать. Пока же мне необходимо ваше принципиальное согласие.

— Никаких бумаг, надеюсь?

Аарон улыбнулся:

— Достаточно обменяться рукопожатиями, мой друг, как принято в Техасе.

На этот раз пауза оказалась довольно долгой и напряженной. Барак боролся со своей паранойей, со своим высокомерием, с собственной хитростью и с уважением к хитрости Аарона.

Наконец он сказал:

— Я позволю вам забраться в мою керосинную лавку. Когда мы сможем снова встретиться?

На мгновение глаза Аарона блеснули, но больше он никак не обнаружил внешне своего триумфа, только встал с кресла.

— Мои люди позвонят вашим людям. Мы обсудим все детали.

— Хорошо, — кивнул Барак. — У меня нет уверенности в успехе этого предприятия, но, кажется, я не отступлю.

— Договорились, — кивнул в ответ Аарон.

Опять вошел слуга и раздвинул портьеры, так как через минуту должен был начаться второй тайм. Яркий свет хлынул в ложу и стер тени с лица Аарона.

— Оставайтесь на матч, — пригласил Аарон. — Думаю, что Пэрриш поймал свою игру.

— Нет, — отказался Барак. — На мой вкус это игра для костоломов. Я не могу спокойно наблюдать за тем, как один здоровенный парень врезается в другого. Зрелище для турок!

Он улыбнулся и встал; в комнате сразу стало тесновато. Не спеша поднялся с кресла и Аарон, и они обменялись рукопожатиями.

— Мы неплохо провели время, — улыбнулся Аарон.

— Да, конечно, — согласился Барак.

Телохранитель открыл дверь, и араб вышел из комнаты. Аарон опять остался один. Он выждал несколько мгновений, затем поднял трубку и набрал номер.

— Отец? Это Аарон. Только что разобрался с Бараком. Он кусается… Да, конечно… очень скоро он будет похож на ребенка в кондитерской: будет бегать кругами и скупать вонючие железки у России. — Аарон помолчал и улыбнулся — видно, Рубен что-то сказал. — Ладно, отец, не ломай голову, пытаясь просчитать все заранее. Что бы этот парень ни сделал, это поможет нам ввязаться в драку, и она будет серьезной. Мы перекроем почти все нефтяные скважины в пустыне. Теперь ты представляешь, отец, куда это может нас завести? — Аарон тихо засмеялся. — Так что не нервничай и не забивай себе голову. Я и Кермит Дайсон, мы так разыграем эту пьесу, что все пойдет как по маслу. Мы поставим Юго-Западную и всех этих парней в наше стойло. Пожалуйста, будь поосторожнее, отец… А теперь я буду смотреть игру.

Аарон повесил трубку и опять засмеялся: отцовский провинциализм его забавлял. Откинувшись на спинку кресла, он, прищурившись, смотрел на футбольное поле. Почти как при эротическом возбуждении по телу прокатывались теплые волны, и его охватывала дрожь удовлетворения от того, что ему удалось совершить.

В своей спальне на ранчо Хейгов Аарон стоял перед камином и, медленно потягивая теплое молоко, рассматривал резьбу в античном стиле на деревянных панелях. Его атласная золотистая пижама резко контрастировала с по-королевски голубыми тонами комнаты. На белом диване, перед которым лежал роскошный ковер, в напряженной позе сидела Лорейн. Эта сцена могла бы стать игривой прелюдией к упоительной ночи, исполненной бурных страстей, но вместо этого тянулся скучный, унылый пролог ко сну в постылой, холодной постели. Лорейн собиралась с силами, чтобы опять заявить о своем стремлении расторгнуть брак.

— Кого ты убил сегодня? — спросила она.

— Что?

Потянувшись, она оперлась головой на руку.

— Если ты вот так пьешь молоко и смотришь в стену, это означает только одно — твой список пополнился новой жертвой.

Она удостоилась его улыбки.

— Этого требует мой бизнес, — спокойно произнес он. — Сделки такого уровня без крови не обходятся. Но все равно благодарю за внимание к моей особе.

Она встала и, не отрывая взгляда от тощей мужской фигуры, четко обрисованной светом от горевшего камина, обошла буйно разросшиеся комнатные растения и шикарный полог кровати. Она представила себе Аарона обнаженным, хотя редко касалась его тела. Она помнила его бледные ягодицы, красноватые, покрытые гусиной кожей бедра, глубокую впадину, которая сбегала посредине его гладкой белой спины. Его тело внушало ей только отвращение. Но это же отвращение придало ей сил, и она, будто бросаясь в ледяную воду, начала:

— Аарон, пожалуйста, отпусти меня. Я уйду тихо, без скандала. Мне просто необходимо уйти.

— Нет! — отрезал он.

— Огласки не будет. Я знаю, ты этого боишься.