Магнат

— Мне, разумеется, лестно сознавать, что мы создали настолько крупную компанию, что она стала центром притяжения для могущественных нефтяных монополий. С другой стороны, я в отчаянии, что Юго-Западной не удалось стать одной из крупнейших независимых энергетических компаний. Но так уж сложились обстоятельства, таков бизнес сегодня. Нам не хватило времени, чтобы прочно встать на ноги и превратиться в действительно крупную фирму. — Он помолчал и улыбнулся с досадой и разочарованием. — Хотя, возможно, наша фирма уже была на пути к тому, чтобы стать одной из крупнейших энергетических корпораций, но время для этого оказалось неподходящим.

На протяжении всего интервью Сэнди чувствовала легкую нервную дрожь, пробегающую вниз по ее позвоночнику. Очевидно, что Джон Бурк был раздосадован и даже взбешен. Этот человек, который стремился к власти и обладал ею, вдруг почувствовал, что его бесцеремонно лишили даже ее подобия. А Сэнди предоставила ему возможность выплеснуть свою ярость, в цивилизованной форме, конечно. Она почувствовала себя очень могущественной. В этот момент помощник режиссера с наушниками на голове выступил из полумрака и, присев на корточки, показал ей жестами, что она должна закругляться.

Сэнди сочувственно улыбнулась Бурку:

— Джон, последняя печальная нота. Думаю, все наши телезрители хотели бы выразить вам сочувствие в связи с несчастным случаем с вашей племянницей Петти.

На некоторое время Бурк оцепенел в своем кресле, что крайне испугало Сэнди. Несомненно, его поразили ее слова. Но он быстро пришел в себя и сказал:

— Благодарю вас. Несмотря на сильные боли, у нее хорошее настроение. Мы уверяем ее, что она выздоровеет.

Сэнди казалось, что сердце у нее колотится где-то в горле. Бурк побелел как полотно. Господи, ведь до нее доходили сплетни о том, что, кажется, Хейги… но такая жестокость просто невозможна. Или все же возможна?

— Это, конечно, страшное несчастье, Джон, — обратилась она к нему с ослепительной профессиональной улыбкой. — Но, к сожалению, наше время подходит к концу. Добро пожаловать вновь на нашу передачу и обещайте рассказать нам побольше об объединении вашей корпорации с одной из крупнейших нефтяных монополий. Вы так доходчиво рассказали о столь сложных проблемах, что это заставит наших телезрителей серьезно призадуматься.

Бурк молча кивнул. Он был смущен и явно недоволен своим выступлением на телевидении.

Сэнди повернулась к камерам:

— Через несколько минут мы вернемся в эфир, чтобы познакомить вас со Стеном Ричем, мастером на все руки, и дать несколько советов, как уберечь ваше горло от простуды в морозную погоду.

Она улыбнулась, и красная лампочка погасла. Повернувшись к Бурку, крупное тело которого казалось еще больше в маленьком студийном кресле, Сэнди воскликнула:

— Это было великолепное интервью!

Подошла ассистентка режиссера, чтобы проводить Бурка к выходу из студии.

— Обо мне нельзя сказать, что я выглядел великолепно, — заметил он.

Он встал и позволил проводить себя. Сэнди понимала что ей не избежать головомойки от Дена за то, что она занималась не пустословием, как он ей советовал а задавала серьезные, а иногда и щекотливые вопросы, но она готова была отстаивать свое мнение. Она это сделала, и сделала хорошо. Но это был только первый шаг, и не известно, будет ли следующий.

Глава 13

Сенсационная новость, ускользнувшая от внимания прессы, похожа на вора, прокравшегося мимо хозяйского пса. И в том и в другом случае винить нужно потерю бдительности. Поэтому когда «Сессна», самолет Мэри Коннери, приземлился на маленьком аэродроме Гулль-Айленда, журналистская братия насторожилась.

День был пасмурным, промозглым, природа заждалась Рождества. В такое унылое время при появлении столь блистательной леди, как Мэри, у всех журналистов потекли слюни. Предвкушая сенсацию, они, как стая воронов перед битвой, собрались в отеле «Шунер», чтобы за выпивкой дождаться своего часа.

Выйдя из самолета, Мэри не взглянула ни направо, ни налево, а сразу пошла к машине. Те, кто был в аэропорту, лишь мельком увидели высокую, стройную женщину под пятьдесят с открытым аристократическим лицом и темными, зачесанными назад волосами. Забрызганное грязью такси тут же с рычанием умчало ее прочь от аэропорта.

Возбуждение нарастало. Все на Гулль-Айленде знали, что здесь живет бывший сенатор Джефф Коннери, и большинство людей нисколько им не интересовались. Но внезапное появление Мэри означало, что назревает что-то серьезное. Такси промчалось по продуваемому всеми ветрами, пустынному в это время прибрежному шоссе, мимо отеля «Клипер» с закрытыми жалюзи окнами и «Старой мельницы», мимо гниющих остовов вытащенных на берег лодок. Глаза Мэри то загорались, то темнели при взгляде на достопримечательности острова. Скоро такси, ревя мотором, перевалило через деревянный мост, и вдали показался коттедж Джеффа.