Магнификат

Конечно, нет. Однако Поль намерен не упоминать об этой версии. Только очень узкий круг из высших эшелонов власти планеты и командования флотом знал о прилете Анн. Представляешь, что будет, если обнаружится причастность кого-нибудь из этой группы к преступлениям Гидры? Галактический Магистрат продолжит расследование причин катастрофы, только о Гидре не будет сказано ни слова.

Понимаю, опять хотят спрятать концы в воду.

Это только ради спокойствия Содружества, дорогая.

Естественно…

Меня занимает другой вопрос: почему вдруг Гидра набросилась на Анн?

Она же возглавляет Директорат, который планирует политику Содружества в области объединения разумов. Я же рассказывала тебе, что Фурия вынашивает бредовую идею основать Второе Содружество со своим дьявольским всеобщим метаобъединением.

Алмазик, мой дорогой Алмазик! Нельзя основывать выводы исключительно на своем собственном опыте, это может привести к неверным выводам. Фурия всего-навсего некая индивидуальность с искривленными мозгами. Все, что у нее было, это Гидра, да и от той остались только две части. Разве подобное им под силу? Если бы такой заговор на самом деле существовал, Консилиум давным-давно узнал бы об этом. Я уж не говорю о Верховном лилмике. Но об этом никто, кроме тебя, слыхом не слыхивал!

А мятежники?

Их лозунги полностью расходятся с желаниями Фурии, исключая только пункт выхода из Содружества.

Ох, Джек, ты не имел дела с этой пакостью, а мне повезло. Она нагло влезала в мои мозги. Мне известно, как она умеет соблазнять, как умеет маскироваться под самое дорогое, что у тебя есть. Фурия в общем-то не использует силу и пытается добиться своего исподволь. Не так, как люди… Она очень умело использует людские пороки и слабости, а также, как это ни парадоксально, ухитряется подстроиться и под возвышенные чувства. Такие понятия, как жалость, сострадание, ей незнакомы. Она не задумываясь уничтожит любого, кто встанет у нее на пути.

Да.

Джек, это прописная истина, что человечество находится на куда более низкой ступени социального развития, чем расы, входящие в Содружество. В сравнении с экзотиками мы недалеко ушли от обычаев, существовавших во времена Аттилы. Криминальное поведение для нас — обычное дело. Я уж не говорю о всеобщих пороках, таких, как лживость, склонность к мошенничеству, гордыня, презрение к братьям своим, желание устроить свое благополучие за их счет. Если бы ты только знал, чего я не насмотрелась за этим столом! Знаешь, что такое Управляющий администрацией планеты? Это помесь чиновника-крючкотвора, юридического деспота и заботливой нянечки.

А я все равно люблю тебя.

Хватит смеяться! И что это за привычка вести себя со мной, как с маленькой девочкой!

Никогда и ни за что. Не бойся, дорогая, любовь не мешает мне уважать тебя и даже восхищаться тобою. Неужели ты считаешь, что творишь добро — даже в этих, не совсем приятных обличиях — в безвоздушном пространстве? Неужели ты считаешь, что жалобы на тебя не доходят до самых высоких инстанций и я лично не знакомился с некоторыми делами, когда меня включали в комиссию? Ты всегда действуешь так, как я бы сам поступил на твоем месте, а иной раз и куда тверже и мудрее. Ты пойми, что я только с тобой отдыхаю душой, чувствую себя так, как должен чувствовать себя свободный, веселый, щедрый на всякие добрые выдумки человек. Знаешь, надоедает же постоянно чувствовать себя добрым волшебником, не таким, как другие. Нет, ко мне здесь отношение хорошее, но все же я чувствую… Мне хочется… Ну, мне страстно хочется, чтобы ты была рядом, а не за тридевять земель. Теперь что касается Фурии… Ты совершенно права, что сие свихнувшееся создание представляет угрозу — и немалую — для Содружества в целом. Права ты и в том, что она в состоянии манипулировать нашими душами. В этом ты безусловно дашь мне сто очков вперед.

Не говори так, Джек.

Это правда. Мои знания о самой жизни, ее превратностях, радостях и горестях припахивают академизмом. Обо всем этом Джек Бестелесный только читал. Только познакомившись с тобой, влюбившись, я начинаю ощущать, как и в моем несуществующем сердце появилось что-то тепленькое, греющее. Что-то приятно обыденное в самом величавом смысле этого слова… Как кусок обоев из родительского дома или любимая игрушка. Или запах материнских коленей, в которые ты, плачущий, утыкался лет в пять, когда тебя обижали сверстники. Ничего этого у меня никогда не было, и мог ли я после этого считаться человеком ? А теперь у меня есть ты… Понимаешь, мне есть что вспомнить, есть обо что согреться. Знаешь, я по глупости поделился с Марком. Он ответил, что глупо Джеку Бестелесному играть в любовь, тем более устраивать свадьбу. Передо мной, мол, ого-го какие перспективы, а я, видите ли, сопли распустил, хнычу и сюсюкаю.

Я всегда знала, что из всей вашей семейки меньше всего похож на человека Марк, а не ты.

Ладно, любимая. Я тут подумал и вот к какому выводу пришел. Свадьбу и все околосвадебные мероприятия следует разделить на три этапа. При этом, думается, мне надо предстать перед публикой и перед тобой в следующих обличиях…