Магнит для неприятностей

— На такой случай существует заранее оговоренный пароль или кодовое слово, называют по-разному. Просто звонишь оператору, называешь пароль и отменяешь вызов. Кстати, для большей безопасности можно называть пароль и после снятия самого дома с охраны. Чтобы оператор знал, что ты снимаешь не под давлением, например, грабителя, а все в самом деле в порядке. А чтобы слово не забылось или чтобы не напутать ничего, ты должна выбрать его сама. И это должно быть нечто для тебя значимое.

— Да, это, наверное, удобно, — задумчиво пробормотала Анна. Потом немного помолчала и добавила: — Только знаешь, сколько разных казусов со мной произойдет, если я решусь на нечто подобное.

— Ерунда, — отмахнулась я, — в таких охранных агентствах обычно с пониманием относятся и к казусам любого рода, и к легким причудам клиентов. Зато можно чувствовать себя относительно спокойно.

— Лишь относительно?

— Это хорошая степень защиты, но не стопроцентная, к сожалению.

— От этих разговоров у меня, наоборот, аппетит разыгрался. Может, поужинаем, раз все равно на кухне сидим?

— А давай перейдем на веранду? Вечереет, жара спала, и там сейчас должно быть замечательно.

— Я и сама предложить хотела. Давай, если не лень с тарелками туда-сюда носиться.

Мы устроились за уютным круглым столиком и продолжили непринужденно болтать во время ужина.

— А что нужно для того, чтобы увеличить мои шансы? — после недолгого раздумья спросила Анна.

— А как у тебя обстоят дела со спортом? — вопросом на вопрос ответила я. — И с отношением к оружию, например?

— Огнестрельное никогда даже в руках не держала, если ты об этом. Впрочем, холодное тоже.

— Понимаю, — кивнула я, — но робости или боязни не испытываешь?

— Даже не знаю.

— Тогда, чисто теоретически, можно освоить стрельбу. И получить разрешение на хранение оружия. Только для этого потребуется сейф, таковы правила. Но у тебя он уже имеется, как я посмотрю.

— Откуда ты знаешь? — на секунду Анна прекратила жевать и замерла с приборами в руках.

— Это логично предположить. Живешь одна в большом доме, в уединенном поселке. А зарабатываешь весьма прилично. И как мы уже выяснили, охрана здесь ненадежная. Думаю, ты и сама, еще до знакомства со мной, на подсознательном уровне этот факт понимала. Так что приобрела сейф и велела вмонтировать его в стену в своей спальне, замаскировав его картиной.

— И ты это сразу заметила?

— Конечно, очень многие сейфы за картинами прячут. Да ты не расстраивайся, у меня же взгляд профессионала. Да и у самой сейф имеется, так что вижу признаки.

— Твой тоже за картиной?

— Нет. Мы же в квартире живем, там стены тонкие, так что это, в первую очередь, неудобно. Мой сейф оборудован прямо в платяном шкафу и гораздо больше твоего по объему, кстати. Но и храню я там не столько наличные или украшения, сколько оружие и патроны. Но ты не переживай, это повсеместная практика. Разрешение на хранение дадут лишь в том случае, если ты гарантируешь, что ни дети, ни посторонние люди до оружия не доберутся.

— Нет у меня никаких детей.

— Будут, — уверенно кивнула я, — какие твои годы.

— Но чтобы получить разрешение, наверное, не только сейф требуется?

— Справка об отсутствии судимости, ее в полиции дают, и от психиатра, о вменяемости. Потом платишь налоги-пошлины и готово, можно смело идти в магазин, выбирать и покупать. Кстати, мне один знакомый охотник рассказывал, как его пожилая врач в тарасовской поликлинике однажды разыграла. Хочешь расскажу?

— Очень любопытно.

— Пришел этот охотник, значит, за справкой для очередного продления разрешения на оружие. Говорит: захожу в кабинет — за столом сидит старушка — божий одуванчик. В белом халате, седой пучок на голове, на лице огромные очки. Сидит и, не поднимая головы, что-то пишет в тетради. Я ей: здравствуйте, я к вам за справочкой на продление огнестрельного. А сам жвачку жую — схватил в кафетерии, за обедом салат со свеклой, а он с чесноком оказался. Неудобно же теперь, аки дракон на людей дышать, вот и сунул в рот две подушечки.

Она, не поднимая глаз: присаживайтесь, — и продолжает писать.

Сидим — молчим. Минуту, две, пять. Через время она, снова не поднимая глаз: а вы знаете, молодой человек, что жевать жвачку в присутствии женщины неприлично?!

Я вынимаю жвачку изо рта, обескураженно лепечу что-то про салат, чеснок и верчу липкий комочек в пальцах, не в силах придумать, куда его девать прямо сейчас, потому как не вижу мусорного ведра в кабинете. Она продолжает писать. Приглядываюсь внимательней, а она пишет, крупно так, разборчиво: «Внушаем! Легко поддается влиянию!» Я крякаю и снова, но уже громче и более внятно пытаюсь объяснить про обед, салат и чеснок.