Магнит (СИ)

Поднявшись по лестнице, я остановилась у двери в свою комнату. Почему-то мне захотелось постучать, но я прекрасно понимала, что внутри никого нет и быть не может. Хозяйка комнаты же здесь, стоит… даже не передо мной. Хозяйка — это я. Хозяйка идёт к себе.

Я распахнула дверь.

Чёрт, только не это.

Комната находилась в таком состоянии, будто её обыскивали. Шкаф раскрыт, большинство одежды на полу. Бумаги на столе разбросаны, немногочисленным книгам тоже досталось — у некоторых из них были помяты и порваны страницы. Окно было открыто, и сквозь него внутрь просачивался лёгкий ветерок.

Я захлопнула за собой дверь и поспешила сделать то же с окном. Затем быстро сгребла в охапку платья и повесила их в шкаф, поставила туда же туфли, убрала чудатковатую шляпу с перьями. Потом подошла к своему письменному столу, собравшись привести в порядок бумаги.

На столе лежала записка от какого-то анонима.

Почерк мне был неизвестен, и, знаете, я была рада, что не знала его, потому что кто знает, что бы я сделала, если б узнала, что это написал кто-то из хорошо известных мне людей.

Записка гласила:

Не стоит бояться, но стоит молиться. Самое ужасное ещё впереди.

ГЛАВА 3. ЗАБЫТЫЕ ПИСЬМА

Бояться должно лишь того, в чем вред

Для ближнего таится сокровенный.

— Данте Алигьери "Божественная комедия"

Шарлотта

Разочарованная Сидни отправилась домой, а мы поехали в гости к семье Коллинз.

Родители Хейли до сих пор жили в Тэррифилде, что не могло не удивлять. Я бы на их месте сразу бы уехала из этого города. Хотя, наверное, они хотят оставаться рядом с дочерью, и это правильно. Они помнят её, и поэтому она всё ещё рядом с ними. Живёт в их сердцах. И в наших.

Мать Хейли, Аделаида Коллинз, работает ветеринаром. Вот вам и ещё одна причина, по которой её дочурке не удалось однажды помучать бедную жабу. Аделаида души в животных не чаяла. Когда-то у них жили три котёнка, попугай и пёс. Не знаю, как обстоят дела сейчас. Попугая-то точно уже в живых нет, а пёс ещё вполне себе может жить. Бимбо был добрым спаниелем, и я надеялась, что он меня не забыл. Я-то помню его ещё совсем щенком, когда он обожал играть с голубым мячиком и приносил тапки, чтобы его похвалили и потрепали за ухом.

Отец Хейли, Пол, работает в банке, и мне его работа представляется скучной, зато стабильной. Я восхищаюсь такими людьми. Мне кажется, они такие… стойкие и сильные духом. Я на такой работе бы не выдержала. Хотя, скорее всего, я просто её не понимаю, а значит, суждения мои могут быть не верны.

Я не видела семью Коллинз уже три месяца. Странно, правда? Живём в маленьком городке, в котором почти все знают друг друга, а так ни разу и не встретились, не попались друг другу на глаза. Наверное, всё дело в том, что у меня нет нуждающихся в срочном лечении животных, а ещё мне не надо срочно завести банковский счёт.

Я надеялась, что мистер и миссис Коллинз будут рады нашему неожиданному визиту. Хотя так до сих пор и не понимала, как этот визит объяснить. "Добрый вечер, миссис Коллинз… э-э, знаете, я когда-то забыла у Хейли парочку дисков, не могла бы я их забрать?". Ну чушь же. Мы никогда с ней не обменивались дисками, поэтому этот фокус точно не прокатывал.

Ни Томас, ни Лекса меня и слушать по этому поводу не желали. Любители экспромта, которые надеялись на удачу, но разве сейчас можно было на неё надеяться? Глупые. Зато счастливые, потому что верят. А я вот уже ни во что не верю.

Когда я потеряла веру? Нет, не три месяца назад. Гораздо раньше. Просто я не показываю этого на людях. Да и зачем? Ходить, рыдая и убиваясь, — не по мне. Хотя, признаюсь, я даю волю слезам. Редко, но бывает. Вчера на кладбище я сдержаться просто не могла. Слишком больно вновь и вновь вспоминать лицо Хейли, её руки, барабанящие по невидимому куполу, её испуганные глаза… Она хотела меня спасти и погибла. И этого я никогда не забуду.

Хейли сгорела в пожаре, который бы не разгорелся, не увидь она меня! И я виню себя каждый день, абсолютно каждый.

— Чарли, не исчезай! — услышала я у себя над ухом знакомый голос.

Я сидела на переднем сиденье автомобиля. Вёл его Томас, что не удивительно — машина ж всё-таки его. Лекса сидела сзади, наслаждаясь гордым одиночеством.

— Куда я исчезну? — недовольно отозвалась я. — Я же не приведение.

— Кто знает, может, превратишься однажды в призрак. Будешь пугать меня по ночам, — фыркнул Томас.

— Не дождёшься, Сайфер. Как-то не горю желанием увидеть твою пижамку с котятами.

— Я не сплю в пижаме с котятами! — рассержено воскликнул Томас.

— Тогда тем более.

Лекса прыснула со смеху. Хотя мне почему-то было не очень смешно. Вообще не понимала, какие тут могли быть шутки.

Наверное, я стала чересчур сентиментальной. Меня это жутко бесит. Наверное, это чересчур заметно.

Ну и пусть.

Наконец, мы подъехали к дому Хейли. Сердце невольно сжалось от прилива тёплых, но уже остывших воспоминаний. Здесь мы вместе играли, делали уроки, слушали музыку, смотрели фильмы, да и просто много говорили. Сейчас я поняла, что мне невыносимо находиться в этом месте, а ведь мы ещё и порог дома не переступили.