Магнитная буря

Селена вызвала такси, опрометчиво думая, что я чертовски пьян. Хоть мои ноги и заплетаются, преодолевая короткий маршрут, но я все еще в памяти. Машина трогается с места, а я, оставшись без бокала, звонко открываю закупоренную бутылку. Селена фыркает, когда наблюдает, как я пью из горла. Морщусь от насыщенного вкуса и передаю ей бутылку.

– На, выпей, ты должна быть готова к моему рассказу, как и я, – она обхватывает своими вишневыми губами горлышко, делает маленький глоток и закашливается. – Только не говори мне, что ты впервые пьёшь вискарь.

– В таких условиях, когда твоё тело болтает из стороны в сторону и с мыслями, что ты этими губами целовал девчонку… – отбираю бутылку и закрываю пробкой. – Тебе помочь дойти до номера?

– Я же не говорю, скольким ты отсосала этими губами? Так к чему эти слова о невинных поцелуях. Отбросим брезгливость, – отмахиваюсь от ее предложения помощи, забираю из ее рук фрак и пальцем маню, чтобы отдала вторую бутылку.

Она с виски выходит из машины и топает за мной. Я сейчас не в состоянии нести все это дерьмо, фрак несколько раз падает в лобби гостиницы, и Селене приходится делать все за меня. Теперь, в виде моего личного носильщика, она выглядит еще родней, чем раньше. Едва войдя в моё однодневное логово, я приобнимаю ее за плечи и закрываю за нами дверь.

– Только не говори, что ты нажрался до поросячьего визга. И не вздумай блевать, – она усаживает меня на кровать, наклоняется, чтобы стянуть с меня ботинки, развязывает шнурки, и я наслаждаюсь свободой от обуви. – Приподнимись, я сниму с тебя брюки. Не могу поверить, ты в стельку пьяный, едва лыком вяжешь, а я тут надрываюсь, – лямка сползает с ее плеча, и моё лицо упирается в оголенную грудь прекрасной формы, без белья. Не раздумывая, я сжимаю ее рукой и приближаю свое лицо, чтобы облизать сосок.

– Энтони! – восклицает она.

Обхватываю ее руками и наваливаюсь всем телом, мутным взглядом я вижу очертания ее фигуры, слегка прищуриваю один глаз для четкости. Мое лицо погружается в ее полностью обнаженную грудь. Поцелуи сменяются покусыванием, ласки смелее, действия развязней. Я толком не могу понять, когда уже успел оказаться в ней, стоны вперемешку с криками, и моё мокрое тело, лежащее поверх девушки, той, с которой я еще недавно танцевал. Произношу ее имя после нескольких толчков в податливое тело и обмякаю… Нежная рука гладит мои волосы и аккуратно сдвигает меня с себя на прохладную простыню. Через смутное сознание я слышу стук каблуков по паркету и закрывающуюся дверь. Улыбаюсь и проваливаюсь в сон.

* * *

Просыпаюсь я от жуткой головной боли. Приподнимаюсь на простынях и ударяюсь головой об кровать, когда рядом со мной начинает орать смартфон, стандартной мелодией разрывая мои перепонки.

– Твою мать, – хриплю я, приоткрываю один глаз, интуитивно провожу по экрану, свет режет мне глаза. А грохот в голове от пульсирующей боли превращается в настойчивую резню бензопилой.

– Открой дверь в номер, Энтони, это Селена, – поднимаюсь с кровати и ищу свои трусы, которые я вчера не пойми, где снял, отказываюсь от идеи ползать, поэтому надеваю халат отеля, и открываю дверь свежей и румяной женщине. Широким жестом показываю ей проходить в моё временное место дислокации. Она садится в кресло напротив кровати и убирает сумочку на столик.

– Что ты здесь делаешь в такой ранний час? – еле выговариваю я. – У меня раскалывается голова, и если ты не пришла меня лечить, то можешь уходить обратно.

Оглядываюсь в поисках портмоне, и мой взгляд натыкается на использованный, нет даже не так, наполненный спермой презерватив. Хмурюсь, присаживаюсь на корточки и с подозрением осматриваю его.

– Ты еще надень перчатки и отнеси этот вещдок в лабораторию на экспертизу, узнаешь, кто донор, – шутит Селена, удобно устроившись в моем кресле. – На, держи пару таблеток, бутылку воды можешь найти на столике.

– Спасибо, – выхватываю из ее рук лекарство и слабыми глотками отпиваю живительную жидкость, боясь, что меня вырвет. – Сколько я выпил, не знаешь?

– Почти две бутылки, – ее губы изгибаются в усмешке. – Еще есть вопросы? Потому что я тоже хочу теперь свою дольку.

– Я вызвал проститутку или вломился в чужой номер? – ложусь обратно на кровать, закидываю руки за голову и закрываю глаза.

Громкий смех заставляет меня сильнее зажмуриться и прижать пальцы к вискам.

– Прости, я больше не буду так громко говорить, обещаю. Нет, дорогой, это твой номер, и я не проститутка, – говорит она, и я начинаю громко стонать то ли от боли, то ли от своей осечки.

– Я надеюсь, все содержимое моих яиц осталось в этой резиновой штуковине, которая на полу. Не хочу быть отцом, жениться, разводиться и платить алименты, – глухо произношу я.

– Делать мне нечего, рожать от такого, как ты, – фыркает она в ответ, я приоткрываю один глаз и смотрю на нее, как мне кажется, возмущенно. – Ты не плохой, Тони, просто ты не живешь на одном месте. Какой из тебя отец? – я поджимаю губы еще сильнее, тут она попала в самый центр. – Я не это хотела сказать, прости.